Святой кирилл александрийский, префект орест и женщина-философ гипатия. Преставился прп

Великий учитель церковный - святитель Кирилл был родом из Александрии. Родился он во 2-й половине IV века и с юности пять лет подвизался в Нитрийской пустыне. Будущий святитель в совершенстве изучил всю светскую мудрость, а также и христианское вероучение. Священное Писание он знал почти наизусть. Дядя Кирилла, патриарх Александрийский Феофил, видя блестящие способности и целомудренный образ жизни племянника, причислил его к своему клиру, поставив молодого Кирилла архидиаконом и поручив проповедание слова Божия.

По смерти Феофила, блаженный Кирилл единогласно был избран в 412 году на патриарший престол. Став патриархом, он немедленно удалил из города еретиков, называвшихся новацианами. В знак своей якобы “непорочной жизни” новациане носили белые одежды и учили, что человека, впавшего после крещения в смертный грех, не следует принимать в церковное общение.

Затем святитель Кирилл вооружился и против врагов рода человеческого - падших духов, которых он изгнал из их древних капищ. Одним из таких нечистых мест было селение Мануфин близ Конопа. Святой Кирилл стал усердно молиться Богу, да подаст Он ему помощь Свыше. И вот святому мужу явился в видении Ангел Господень. Он повелел перенести в Мануфин честные мощи замученных в Конопе в 311 году врачей-бессребреников Кира и Иоанна, чтобы их благодатью прогнать силу бесовскую. Святой Кирилл так и поступил, устроив еще там церковь во имя этих святых. Место это стало источником исцелений от мощей мучеников.

Изгнав, таким образом, невидимых бесов из предместий Александрии, святой приложил все старания, чтобы сам город совершенно очистить от иудееев, которые устраивали в городе многочисленные убийства и кровопролития. Призвав к себе начальников синагог, святитель Божий увещевал их, дабы они удерживали народ свой от подобных злодейств, но те пошли на еще более страшные бесчинства. Устроив мнимый пожар в Александровской церкви, иудеи бесжалостно убили христиан, которые вышли из домов на их громкие крики. С наступлением дня о происшедшем побоище узнал святейший патриарх Кирилл. Оправившись от скорби по поводу убиенных, он стал искать правосудия против иудеев. Но епарх города Орест, хотя и был христианин по вере, тем не менее помогал иудеям, защищая убийц. Тогда святой Кирилл сам отправился со множеством христиан к иудейскому сборищу и изгнал из города всех иудеев. Епарх, пылая за это гневом на святого, стал причинять зло близким родственникам святого, а также и другим известным гражданам, которые были сторонниками патриарха. Так он подверг беспощадным истязаниям на площади грамматика Иеракса, обнажив его.

В Александрии проживала одна девица, по имени Ипатия, дочь философа Феона. Отличаясь христианской мудростью, она проводила дни свои в чистоте и непорочности, соблюдая девство. С юности она была научена своим отцом Феоном философии, и настолько преуспела в любомудрии, что превосходила всех философов, живших в те времена. Желая примирить епарха с патриархом, она приходила к обоим и мудрыми речами склоняла их к миру. Но однажды и на нее напали мятежники и, разорвав одежды, избили до смерти и стали глумиться над мертвым телом девицы. Между прочим, слух о происшедшем дошел до иноков Нитрийской горы, и они в количестве до пятисот человек пришли из пустыни в город, желая защищать патриарха. Один из иноков бросил в епарха камнем и случайно попал ему к голову. Епарх, предполагая, что иноки были возбуждены против него патриархом, сильно разгневался и предал инока жестоким пыткам и мучениям, среди которых он и умер. Узнав об этом, святейший патриарх сильно воскорбел духом и, повелев взять тело мученика, с почетом похоронил его.

Между тем изгнанные из города иудеи, устроив для себя место зрелищ и игр, поставили длинный крест и, схватив некоего христианского отрока, распяли его распростертым на том кресте и долго издевались над ним, смеясь и плюя на него. Окончив насмешки, они били его до тех пор, пока он не умер на кресте. Святой Кирилл, узнав об этом новом злодеянии иудеев, обратился с письмом к императору, которому он сообщил обо всемя. От императора, хотя и не скоро, все же вышло справедливое распоряжение, по которому иудейские начальники были казнены, епарх же уволен от должности.

После того святитель Христов Кирилл, победив смуту, злобу и вражду врагов христианского имени, благополучно пас вверенное ему словесное стадо овец Христовых, всемерно заботясь о чистоте православного исповедания и благочестии пасомых.

Но когда утихли в Александрии описанные смуты, наступило еще большее волнение, возбужденное ересью Нестория, и святому Кириллу предстояло совершить новый, более великий подвиг. Ересь же Нестория заключалась в хуле на Христа Бога и на Пречистую Деву Богородицу. Окаянный еретик утверждал, что от Девы Марии родился “простой человек” Христос, а не Бог, так как мол утроба женщины не могла вместить Бога, а только человека. По учению Нестория, Бог Слово соединился с Человеком Иисусом с самого момента зачатия лишь благодатию и обитал в нем, как в храме. Поэтому Деву Марию Несторий называл не Богородицею, но Христородицею.

Ересь эта возмутила не только Константинополь, но и все пределы земли, ибо нечестивый Несторий написал со своими единомышленниками в защиту своего учения множество сочинений, которые он разослал по окрестным городам, отдаленным странам и по пустыням, среди монашествующих. Этим он произвел такой же раздор среди христиан, какой раньше его возбудил разодравший Христову одежду нечестивый Арий.

Святой Кирилл, патриарх Александрийский, узнав о еретическом учении Нестория и об успехах его проповеди, возмутился духом и, как верный раб и храбрый воин Христа Бога и Пречистой Матери Божией, вооружился против врага Христова и твердо стал за честь Божию и Пресвятой Богородицы. Святитель не раз писал к Несторию, увещевая последнего отстать от лжеучения и исповеданием правой веры прекратить ту смуту. В посланиях он решительно изобличал его пагубное заблуждение, но все было тщетно. Святой Кирилл писал также и к клиру Константинопольской Церкви, и ко двору царскому, убеждая не соблазняться учением Нестория. Он написал послание к папе древнего Рима Целестину и прочим патриархам, сообщая им о ереси Нестория и упрашивая их увещевать последнего к покаянию. Сверх того, им были отправлены письма ко всем властям и епископам различных стран и городов. Во всех посланиях он предостерегал от увлечения ересью Нестория. Так как ересь эта совратила и многих иноков, он писал и к ним, изъясняя им душепагубный вред ереси и отклоняя их от обольщения ею.

Это, однако, не могло потушить разгоревшийся пожар. Оставалось одно средство, чтобы прекратить смуту, - созвать Собор. И вот император Феодосий Младший, уступая общим просьбам, созывает в Эфесе III Вселенский Собор, на котором председателем был назначен святитель Кирилл Александрийский.

Всего съехалось около 200 епископов, но сам нечестивый Несторий оказал противодействие и не являлся на Собор под надуманным предлогом. Отцы Собора трижды приглашали его явиться, но он упорно отказывался. Тогда они приступили к рассмотрению сочинений Нестория и, по внимательном исследовании, осудили их как еретические. Святой Кирилл представил собору свои письма к Несторию и другим лицам, в которых он изобличал нечестивое мудрование еретика, а также представил определения поместного собора, бывшего перед тем в Александрии. Отцы Собора согласились с учением святого мужа, признав его православным и богомудрым, и одобрили определение поместного Александрийского собора.

Тогда еретики попытались возвести на святого Кирилла ложное обвинение, но правда в конце концов восторжествовала. На Соборе установлен был догмат веры, что воплотившийся от Пречистой Девы Марии Господь наш Иисус Христос есть истинный Бог, а родившая Его Пречистая Дева Мария есть истинная Богородица. Несторий был осужден как еретик и богохульник и не только был лишен своего сана, но и отлучен от Церкви Христовой, предан вечному проклятию и сослан в Оасим (великий Ливийский оазис). Здесь, оставаясь нераскаянным, нечестивый Несторий окончил жизнь свою в тяжких мучениях.

Не следует также умолчать и о том, как святитель Христов Кирилл без причины гневался на Иоанна Златоустого, - святой на святого. Причем даже после его кончины. Это не должно нас удивлять, потому что совершенство свойственно лишь одному Богу. Такой гнев Кирилла происходил не от злобы, но от неведения. Он, с одной стороны, от своего дяди, патриарха Феофила, с другой, от других, питавших вражду к Златоусту, слышал много несправедливых клевет против сего вселенского светильника и, по своему незлобию, придавал веру лжи, как истине, хотя его увещевал святой Исидор Пелусиот, родственник Кирилла. Но в конце концов писания святого Исидора возымели благое действие. В особенности же святитель Кирилл был вразумлен явлением ему Пресвятой Богородицы, окруженной сонмом ангелов, ветхозаветными и новозаветными святыми, среди которых Кирилл узрел и святителя Иоанна Златоуста в сиянии славы. Множество дивных мужей окружало его, подобно слугам. Когда святой Кирилл хотел припасть к стопам Богородицы, чтобы поклониться Ей, Иоанн Златоуст с находившимися при нем оруженосцами не дали этого сделать, пока Сама Божия Матерь не сказала святителю Иоанну: “Прости его для Меня, ибо он много потрудился для Моей чести: прославил Меня среди людей и наименовал Богородицею”. После этого видения святой Кирилл часто каялся и осуждал себя за то, что напрасно держал гнев против такого угодника Божия. Потом, собрав всех египетских епископов, он совершил торжественное празднование в честь святого Иоанна Златоуста и записал последнего в церковных книгах в сонме великих святых.

Остальное время своей жизни святой Кирилл прожил среди великих подвигов, заботясь не только о своем спасении, но и о спасении других, и наставляя многих на путь праведный. До нас дошло много сочинений святителя Кирилла Александрийского. Из изъяснительных его сочинений самое лучшее - толкование на Евангелие от Луки. Замечательны также объяснения его на послания к Евреям и Коринфянам, толкования на Песнь Песней, на пророка Исаию и меньших пророков. Превосходно сочинение святителя Кирилла против Юлиана, который с помощью языческих философов писал в защиту язычества и против христианства. Большая часть догматических сочинений Кирилла написаны по делу о нечестивом Нестории. Его обширное сочинение о Святой Троице, известное под именем Сокровище, превосходит все другие ясностью. Два, не очень пространных, догматических сочинения о Святой Троице и сочинение о воплощении и сейчас важны по точности изложения православного учения. Сочинение против антропоморфизма писано святителем Кириллом для некоторых египетских иноков, которые, по неведению, представляли себе Бога в человеческом образе. Святой сочинил и много бесед. Замечательно его слово об исходе души, - как по глубине чувств сокрушенного сердца, так и по мыслям о состоянии душ, разлученных с телом. Оно помещено в славянской Следованной Псалтири и греческом Часослове как весьма назидательное для христиан.

Пробыв на Александрийском патриаршем престоле 32 года (с 412 по 444) и очистив Церковь Христову от всех бывших тогда ересей, написав много душеполезных сочинений, святой Кирилл в мире почил о Господе.

При исходе его предстояла Сама Пречистая Матерь Божия, так как он верно потрудился для Нее и доблестно подвизался за честь Ее. Он по достоинству сопричислен к святому Златоусту, и вместе с ним, пламенея никогда не отпадающей любовью, предстоит как Христу Богу, так и Пречистой Богоматери, пребывая в славе Ее и восхваляя Преблагословенную Деву с рожденным Ею истинным Богом в бесконечные веки.

Кирилл Александрийский

(†444)

Александрия заслужила память Церкви своей борьбой во имя ортодоксии. Преемники Афанасия по–прежнему радели о чистоте вероучения, но в то же время стремились утвердить особое влияние своего престола, а по возможности и первенствовать на всем христианском Востоке. Это соперничество отразилось в раздорах Феофила и Иоанна Златоуста. Казалось, настал момент возвысить Александрию и над Константинополем, и над Антиохией. На «соборе в Дубах», где удалось добиться смещения Иоанна Златоуста, Феофила сопровождал его племянник и будущий преемник Кирилл.

Шестьдесят лет египетская Церковь была подвластна одной семье. Кирилл был ставленником своего дяди и соответственно более предрасположен к честолюбию, нежели к святости. Его религиозное и богословское формирование проходило под надзором Феофила. Широкого образования он не получил, опору находил в традиции, а не в философии. Какое?то время он несомненно провел в монашеской обители. Но уединение было ему в тягость: он был создан для правленья. Исидор Пелусиот укоризненно писал ему, что он носит в сердце своем городской шум и суету.

ЕПИСКОП

Феофил умер в 412 г., и Кирилл заступил на его место. Вероятно, он был тогда еще молод, ибо управлял епархией более тридцати лет. Вместе с епархией он унаследовал и многие свойства дяди, как добрые, так и дурные: в ортодоксии пребывал тверд, в личной жизни безупречен; однако перенял не только властолюбие Феофила, но и его неприязни. Так, он наотрез отказался, невзирая на настояние Рима, вписать в богослужебные диптихи (перечень епископов) имя Иоанна Златоуста. Признать его вновь, заявил он, все равно что заново принять Иуду в собрание апостольское.

Было у него в сравнении с Феофилом и одно бесспорное преимущество: он знал толк в богословии. Неустанно трудясь над текстами, он стремился быть верным букве Писания и традиции его истолкования. Несторианский раскол делит его творчество на два периода: до 428 г. он был занят экзегезой и антиарианской полемикой, затем до самой смерти всеми силами опровергал несторианство. Экзегетике Кирилл воздал более чем должное. В издании Миня она занимает шесть томов in quarto. Это не лучшая и далеко не самобытная часть его произведений.

Епископ Александрийский был верен богословской традиции своего города, представителями которой были прежде всего Афанасий, а также Дидим Слепец, о котором предпочитали умалчивать, поскольку он был мирянином и учеником Оригена. Кирилл был не настолько изощрен, чтобы чтить память Оригена, приверженного, по его мнению, «греческой болтовне». Тем не менее он осуждал и антиохийцев, даже не пытаясь их понять, а уж тем более развить. Злопамятен он был на редкость.

СОЧИНЕНИЯ

Богословские сочинения Кирилла по большей части полемичны. В них он сказался весь. Он любил изобличать и ниспровергать ереси. Начал он с выступления против ариан, вообще все его богословские произведения написаны против кого?нибудь. Он не был способен услышать доводы противника и уж тем более - признать его относительную правоту. Именно по его милости в истории укрепилась худая репутация за Феодоритом Киррским.

На склоне лет он сочинил пространную апологию «За святую христианскую религию против книг нечестивого Юлиана». Это одно из свидетельство, что язычество в Египте оставалось активным даже и в V веке. Самое ясное из богословских сочинений Кирилла посвящено опровержению несторианства и изъяснению единства во Христе. Кирилл с упорством и неуклонностью изъясняет таинства веры. Он стремится быть точным и четким, мысль его тверда, но пишет он монотонно и многословно. Слог его скорее напыщен, нежели красив. Он чужд великим богословским образцам и открывает эру византийской схоластики.

Он в равной мере богослов и деятель Церкви; он не столько пастырь, сколько предводитель. Он любит стычки и обнаруживает в них тот же неукротимый дух, что и в своих богословских декларациях. По натуре он воитель, ему так же нужны противники, как оратору - слушатели: без них он сам не свой. Враг для него - залог успеха и оправдание всех действий.

РАСПРИ

Став епископом, он первым делом рассорился с градоначальником Орестом. Он кидался на всех: на еретиков, на евреев, на язычников. На нем лежит моральная ответственность за гнусное убийство знатной язычницы Ипатии, которую равно уважали и язычники, и христиане. Еще прискорбней его отношение к евреям. Когда те - правда, безосновательно - возомнили, что школьный учитель Иеракс подослан епископом для слежки за ними, они подняли мятеж. Памятуя угрозы епископа, они напали на христиан ночью. Стараниями Кирилла настал день, когда христиане отплатили: они врывались в синагоги, убивали всех встречных евреев, грабили их дома. Таков был конец еврейского гетто в Александрии.

Дабы укрепить свое полновластие в Египте, Кирилл взял под контроль торговлю хлебом и приумножил свое достояние, опираясь на помощь темных и необразованных коптских монахов. Постоянный напор сверху вызвал, однако, сопротивление египетских монахов: в 428 г. они пожаловались на своего иерарха в Константинополь самому Несторию. Припомнили и раздоры Феофила с Иоанном Златоустом. Несторий был старым монахом из Антиохии, города–соперника; сам лично он был безупречен, но полемический азарт и пылкий нрав побуждали его к сомнительным утверждениям: в частности, он оспаривал древний титул Богоматери, дарованный Марии.

В отличие от Иоанна Златоуста, новый епископ Константинопольский по неосторожности пустился в богословские умствования. Наведенный на след доброжелателями, Кирилл учуял ересь, отыскал уязвимое место противника и перешел в наступление, радуясь случаю заткнуть рот египетским монахам, разобраться с Константинополем и принизить Антиохию.

ПРОТИВНИК НЕСТОРИЯ

Весьма кстати оказалось и довольно льстивое письмо Кирилла папе Целестину, где он обличал заблуждения Нестория. Сам Целестин греческого языка не знал и, не проверив кирилловых обвинений, осудил Нестория на местном римском соборе, мало того - уполномочил Кирилла действовать от своего имени. К несчастью, в послании к Кириллу отступления от веры, вменяемые Несторию, не были уточнены. Епископ Александрийский, дабы обеспечить расположение двора, сам составил три послания, но успеха не имел. Император отсрочил осуждение епископа, им самим назначенного, и созвал большой собор. С таким решением согласился и папа.

По условиям созыва каждую провинцию представляли несколько епископов. Кирилл привез с собой пятьдесят, да вдобавок еще немалое число младшего клира, чтобы заручиться надежной поддержкой. В Ефесе не сделали даже попытки разобраться во всем всерьез. 21 июня Кирилл собственной властью, невзирая на протесты семидесяти восьми епископов, решил ускорить события и назначил открытие собора назавтра. Несторию надлежало явиться в Ефес в качестве обвиняемого, но без права присутствовать на соборе. Он был осужден заочно. Это известие в Ефесе, где хорошо поработала египетская свита Кирилла, встретили буйным ликованием. Кирилл возвестил об осуждении Нестория, объявив его «новым Иудой». Положительно, Иуды у него множились!

На самом же деле собор еще не закончился. Возникло сомнение: открылся ли он законным порядком? Когда прибыли епископы с Востока, их ознакомили с положением дел. Они в свою очередь составили собор (часть епископов примкнула к ним), отменили решение Кириллова собора и низложили Кирилла и его сообщника епископа Ефесского. Наконец прибыли и римские посланцы, одобрившие низложение Нестория. В первых числах августа явился посланец императора с письмом Феодосия: «По милости вашей одобряем низложение Нестория, Кирилла и Мемнона». Одним словом, полная неразбериха.

Несторий и Мемнон подчинились. Кирилл оказался более опытным дипломатом и нашел путь ко двору с помощью богатых подношений, а на Востоке в этом толк знали. Епифаний перечисляет подарки: страусы, ковры, золото и шелковые ткани. Результат сказался незамедлительно. Феодосии созвал в Халкидоне избранных, те объявили о закрытии собора и распустили епископов по домам; правда, Кириллу и Мемнону было велено дожидаться в Ефесе решения их участи. Но Кирилл уже отплыл в Александрию. Так закончился Ефесский собор.

Встревоженный и несколько ошарашенный событиями, Кирилл понял, - с некоторым опозданием, - что ему следовало пойти на соглашения и уступки. Это было тем более уместно, что Нестория удалили со сцены и заточили в монастырь. Был подписан акт о единении, где Кирилл свел свои личные соображения к двенадцати анафематизмам, предъявленным Несторию. Тот подписал текст вероисповедания, отправленный ему Иоанном Антиохийским. Заключили мир. Об этом идет речь в одном из писем Кирилла, начинающемся знаменитыми словами: «Да возрадуются небеса и да содрогнется земля!» К несчастью, мировая оказалась недолгой; между тем весь спор сводился к богословским разногласиям между Антиохией и Александрией, причем обе точки зрения дополняли друг друга. Востоку угрожал раскол, и монофизиты могли ухватиться за слова Кирилла. Это предвидел св. Исидор Пелусиот. Он послал Кириллу суровое предупреждение: «Не ищите возмездия за личные обиды в урон Церкви и не выставляйте напоказ православие, ибо породите нескончаемую схизму». Сказано как нельзя более верно.

С 433 года о Кирилле никто ничего не слышал. «Красноречивое молчание», - пишет Ньюмен: что ж, должно быть, настало время отрешиться от крайностей жизни и вражды. Известно, что он умер 27 июня 444 года.

Царствование дяди и племянника чересчур затянулось, а потому сожалений не воспоследовало. В письме, возможно, апокрифическом, но приписываемом Феодориту, без обиняков выражено облегчение, какое испытали в Египте: «Наконец, наконец?то он умер, этот злодей. Возрадуются пережившие его, но горько станет мертвецам».

О пристрастном человеке пристрастно и судят; разумеется, на справедливость в этом случае рассчитывать не приходится.

ТРУДНЫЙ ЧЕЛОВЕК

Таков этот человек, вызвавший в свое время столько споров и столь по–разному описанный современниками. Нет смысла умалчивать о его недостатках, они более чем очевидны, и недаром Ньюмен не без иронии заметил: «Кирилл не позволил бы, чтобы о его святости судили по делам его».

Суровый и свирепый приверженец ортодоксии, он был беспощаден к недругам, да и вообще не склонен снисходить к людям. Сторонники у него были, друзей не было. И в характере его не было ничего, что могло бы умерить его жесткость. Он сделал, что мог, для окостенения богословия, опираясь на авторитеты, подтверждавшие его точку зрения. Менее гневливое и пристрастное отношение к истине пошло бы на пользу Церкви куда больше.

Он сочетал традиционные буквалистские доказательства с доказательствами патриотическими, умело используя свидетельства Отцов Церкви наравне со свидетельствами Священного Писания. В споры с арианами он ввел апелляцию к рассудку: она весьма процвела в богословии.

Кириллу равно свойственны изворотливость и прямолинейность; и то и другое шло ему во вред. Он не умел признать частичной правоты еретика, не понимал, что и в самых ортодоксальных утверждениях надо знать край. Хромает и его терминология. Так, формула «единой природы», которую он хотел насильственно канонизировать, происходит из аполлинарийского апокрифа; Кирилл же полагал, что он принадлежит Афанасию. Таким образом, заодно с апелляцией к рассудку использовалась ссылка на авторитет. Заимствованная из письма, эта формула стала опорой монофизитства, только и признававшего одну природу Христа. Понадобился новый Халкидонский собор (в 451 г.), чтобы упорядочить учение о Христе. Поменьше бы страстей вокруг Нестория - и, глядишь, отыскалась бы менее двусмысленная формула.

«Но богослов, - признает Ньюмен, - он великий. Католики всех времен перед ним в неоплатном долгу». Кирилл премного послужил Церкви, отстаивая ортодоксию. И еще лучше послужил бы, а может, и уберег бы единство, если бы обладал широтой взгляда и умел сообразовать александрийские и антиохийские резоны. Не улаженный толком спор неизбежно вспыхивает с новой силой.

Епископ Александрийский был проницательным и правоверным богословом, хотя и воспринял ошибочные формулы Аполлинария в надежде предписать их Несторию. Кто был ему враждебен, тот, вероятно; испытывал такое же отвращение к его двенадцати анафематизмам, как и к утверждениям Нестория. Потому и случилось, что монофизиты, расколовшие Восток, ссылались именно на его авторитет.

Человек крайностей, он не мог не вызывать противоречивых оценок. И о нем и поныне судят пристрастно и несовместимо. Кирилл удаляется от нас и нас отдаляет от времен святоотеческих. Он открывает путь византийству. Его диалектика служит началом восточной схоластики. Восток и Запад вместе признали его в звании Учителя Церкви.

Кирилл толкует текст Евангелия от Иоанна о хлебе жизни. Христос не воспринял жизни извне, Он жизнь по сути Своей, ибо сказано, что Он рожден от Того, Кто есть жизнь и Отец .

ПРЕСВЯТАЯ ТРОИЦА И ВОПЛОЩЕНИЕ

Нелегко дается уму этот стих (Ин 6, 57) и по–особому труден, однакож непостижности в нем нет: чтобы рассудить как следует, должно лишь углубиться до конца. Когда Сын говорит, что послан, да уразумеем сим не свыше того, что Он явлен во плоти; говорим же «воплотился» и разумеем - вполне вочеловечился. Отец, говорит Он, соделал Меня человеком, и потому Я рожден от Того, в Ком жизнь изначально, и вот есмь живый, есмь Слово, а такожде и Бог, но, вочеловечившись, воздвиг храм по естеству Своему, храм Своего тела. Оттого и сказано, что «ядущий Меня жить будет Мною».

Я облекся бренной плотию, но, воплотившись. Я, сущий живый, рожденный от Отца живого, Я преобразил ее, дабы явить в ней Свою жизнь. Я не был одолен скверной плоти; напротив, одолел ее сам, ибо есмь Бог. И повторю еще ради сугубой внятности: как, воплотившись (что и значит был послан), Я не соделался менее благостью Отца живого и сохранил Свое существо нетленное, так и всякий приемлющий Меня и сопричастный плоти Моей, оживет сам, но вполне преображенный Мною, имею же власть даровать жизнь, ибо поистине рожден от источника всякой жизни, от Бога Отца. И недаром воплощение - дело Отца, ибо сказано у Соломона: «Премудрость построила себе дом» (Притч 9, 1), и недаром благовестник Гавриил ведает сотворение божественной плоти как дело Духа Святого, ибо рек Пресвятой Деве: «Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя» (Лк 1, 35), дабы уразумели, что Божество едино в существе Своем и узрели бы Отца, Сына и Духа Святого в триипостасном единстве, ибо не порознь вершат, но что одним соделано, то есть деяние целостного существа Божьего. Святая Троица единомысленна, как и единосущна, и единое произволение явлено в трех ипостасях: все исходит от Отца, через Сына, в Духе Святом.

Повторим же сказанное многократно: повторение может прискучить, зато с ним надежнее. В обычае у Христа, Спасителя нашего, прозревать во всем, что превосходит силы людские, руку Отца всемогущего. Он унизился, сделавшись человеком, но, хотя и принял рабский вид, но рабского состояния не воспрезрел. И однакож и сие было соделано лишь волею Отца. Породивший Его во всем сообразуется со словами Спасителя. «Отец, пребывающий во Мне, Он творит дела» (Ин 14, 10). Предавши, как должно, на потребу плоть, Он вознес Богу Отцу все превосходящее человеческое разумение. Так же и воздвигнуть свой храм в сердце девственницы значит отсечь для человека возможность приблизиться к нему.