13.06.2018

Соотношение конституционных актов стран с международными договорами. Международное и конституционное право

Введение……………………………………………………………….........2

Основная часть:

Глава 1. Характеристика Конституции РФ и норм международного права:

1.1. Высшая юридическая сила Конституции РФ…………………4

1.2. Действие норм международного права………………………..8

Глава 2. Соотношение Конституции РФ и норм международного права:

2.1. Характеристика соотношения Конституции РФ и норм международного права……………………………………………..10

2.2. Принципы соотношения, которые должны приниматься во внимание судами РФ……………………………………………….12

Глава 3. Соотношение внутригосударственного права и общепризнанных принципов и норм международного права в зарубежных странах:

3.1. Соотношение в ФРГ и Швейцарии…………………………...19

3.2. Соотношение в Японии……………………………………….20

Заключение………………………………………………………………..21

Список использованной литературы……………………………….........24

Введение

Актуальность темы исследования.

Благодаря п. 4 ст. 15 Конституции РФ общепризнанные нормы международного права и международные договоры Российской Федерации были введены в правовую систему России. Таким образом, нормы национального законодательства и нормы международного права, представляющие самостоятельные нормативные блоки в рамках единой правовой системы, подлежат реализации всеми государственными органами, включая суды.

Каким же образом соотносятся правила поведения, содержащиеся в этих нормативных блоках, какова сила международно-правовой нормы по отношению к национальному законодательству России? В случае возникновения коллизии между Конституцией РФ и источником международного права, что будет иметь приоритет: норма международного права или конституционные положения?

Как известно, в отношении договорных норм международного права Конституция РФ предусмотрела следующую процессуальную отсылку: «Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотрены законом, то применяются правила международного договора». Однако как Конституция РФ, так и иные законодательные акты, умалчивают о соотношении общепризнанных норм международного права и внутригосударственных нормативных актов.

Цели и задачи работы. Цель данной работы состоит в рассмотрении соотношения Конституции РФ и норм международного права.

Для достижения поставленной цели в работе решаются следующие частные задачи :

1. дать характеристику высшей юридической силы Конституции РФ;

2. рассмотреть действие норм международного права;

3. дать характеристику соотношения Конституции РФ и норм международного права;

4. рассмотреть принципы соотношения, которые должны приниматься во внимание судами РФ;

5. рассмотреть соотношение внутригосударственного права и общепризнанных принципов и норм международного права в ФРГ, Швейцарии и Японии.

Объект исследования – соотношение Конституции РФ и норм международного права.

Предметом исследования являются общественные отношения, связанные с рассмотрением соотношения Конституции РФ и норм международного права.

Глава 1. Характеристика Конституции РФ и норм международного права

1.1. Высшая юридическая сила Конституции РФ

Конституция РФ, включив общепризнанные нормы международного права в правовую систему России, не определила их юридическую силу. В российской юридической литературе высказываются неоднозначные мнения по вопросу о соотношении национального законодательства и общего международного права. Одни авторы пишут, что "общепризнанные нормы международного права не обладают приоритетом по отношению к внутригосударственным правовым актам" .

Другие авторы подчеркивают, что в случае расхождения закона и иного нормативного акта с международным договором, в котором участвует Российская Федерация, или с общепризнанными принципами и нормами международного права, применяются правила, установленные этими нормами и договором . Благодаря п.4 ст.15 Конституции РФ Россия практически признала примат международного права над внутренним законодательством.

Общепризнанные принципы и нормы международного права, а также международные договоры России имеют преимущество перед национальными законами в случае противоречия международных норм и законов государства».

Конституция в большинстве государств является частью внутреннего права страны и, таким образом, можно утверждать, что в случае противоречия между Конституцией РФ и нормой общего международного права приоритет в правоприменении должен быть отдан соответствующей общей норме международного права. Каково же соотношение Конституции РФ и общего международного права?

Как известно, Конституция РФ имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской федерации.

Часть 2 п.1 ст.5 Конституции РФ предусматривает, что законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской федерации не должны противоречить Конституции РФ. Буквальное толкование данного положения может нас привести к выводу, что конституционные нормы имеют приоритет исключительно над внутригосударственными актами, принятыми Российской Федерацией в процессе правотворчества, и не обладают верховенством над общепризнанными нормами международного права и международными договорами РФ .

Однако, как справедливо отмечается в Комментарии к Конституции РФ, "указанное положение (ч.2, п.1, ст.15) лишь конкретизирует довод о высшей юридической силе Конституции РФ". Иными словами, высшая юридическая сила Конституций РФ распространяется не только на все внутригосударственные нормативные акты, включая законы, но и на нормы общего и договорного международного права, ставшие частью правовой системы России.

Таким образом, Конституция РФ в рамках правовой системы обладает высшей юридической силой по отношению ко всем внутригосударственным нормативным актам и нормам, предусмотренным общим международным правом.

Проф. И. И. Лукашук наделяет "особым статусом" общепризнанные нормы международного права, касающиеся прав человека. Указанная специфика, с точки зрения И. И. Лукашука, обуславливается: а) непосредственным действием прав и свобод человека; б) права и свободы человека и гражданина, являясь непосредственно действующими, определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления, обеспечиваются правосудием. Как отмечается автором, связанные с правами и свободами человека "общепризнанные принципы и нормы международного права обладают по крайней мере не меньшей силой, чем нормы Конституции РФ". Следовательно, И. И. Лукашук приравнивает по юридической силе нормы общего права, касающиеся прав и свобод человека, и конституционные нормы. Представляется, что с указанной позицией нельзя полностью согласиться .

Таким образом, буквальное и логическое толкование соответствующих норм Конституции РФ позволяет нам прийти к выводу, что права и свободы Человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом, Даже если их нормативное содержание определяется общепризнанными принципами и нормами международного права. уже в силу этого положения общепризнанные нормы международного права, регулирующие права человека, не могут обладать особым статусом в сравнении с иными общепризнанными нормами и принципами международного права и иметь юридическую силу не меньшую, чем конституция.

Однако необходимо отметить, что если общепризнанные стандарты прав и свобод человека находят свое закрепление в ратифицированном международном договоре Российской Федерации, то законодатель не вправе принимать федеральные законы, которые противоречили бы указанным стандартам. В противном случае, правоприменитель, согласно известной конституционной отсылке, обязан руководствоваться нормами, определяемыми в международных договорах .

1.2. Действие норм международного права

Применение общепризнанных норм международного права не должно осуществляться в отрыве от международной нормативной системы. Общие нормы о правах человека являются одной из разновидностей общепризнанных норм международного права. Существуют как императивные общепризнанные нормы, так и общие нормы, не обладающие таким свойством. Из Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, 1970 года вытекает, что "при толковании и применении изложенные выше принципы являются взаимосвязанными и каждый принцип должен рассматриваться в контексте всех других принципов".

Таким образом, согласно общему международному праву недопустимо применение какого-либо принципа международного права, если такими действиями нарушаются другие принципы Международного права. Группа государств, входящих в НАТО, осуществляя воздушные бомбардировки территории Федеративной Республики Югославия с целью защиты общепризнанного принципа международного права, связанного с всеобщим уважением прав человека, нарушила целый ряд иных общепризнанных принципов международного права, носящих императивный характер: суверенного равенство государств, неприменения силы или угрозы силой, мирного разрешения споров, территориальной целостности и др. Государство при осуществлении своей деятельности не должно отдавать приоритет какому-либо одному общепризнанному принципу в ущерб остальным .

Как следует из п.4 ст.15 Конституции РФ, все общепризнанные принципы и нормы международного права действуют на территории Российской Федерации непосредственно и являются обязательными для всех государственных и муниципальных органов, включая суды. Смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной, исполнительной, судебной власти должны определяться и регулироваться не только общепризнанными нормами, регулирующими права и свободы человека, но и иными общими нормами международного права, включая императивные.

Данная позиция полностью соответствует современному международному праву и подтверждается судебной практикой в Российской Федерации .

Глава 2. Соотношение Конституции РФ и норм международного права

2.1. Характеристика соотношения Конституции РФ и норм международного права

В рамках правовой системы России общепризнанные принципы нормы о правах и свободах человека должны обладать равным статусом с иными общепризнанными принципами и нормами международного права. В силу п. 1 ст. 17 Конституции Российской Федерации в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией .

Признание и гарантия прав человека должны осуществляться не только согласно нормам международного права, но и в соответствии с положениями Конституции РФ. В свою очередь, Конституция, фиксируя основы действия международного права в рамках правовой системы России, ясно и определенно признает высшую юридическую силу исключительно за конституционными нормами .

Таким образом, согласно Конституции РФ общепризнанные нормы, касающиеся прав человека, также не могут иметь преимущество перед конституционными положениями. В случае возникновения коллизии между конституционными положениями и Указанными общими нормами международного права, суд согласно Конституции РФ должен отдать приоритет в применении правилам, закрепленным в Конституции. Однако, чтобы избежать появления возможных коллизий такого рода, суду было бы желательно в своей деятельности следовать доктрине «дружественного отношения к международному праву», широко признанной в судебной практике государств.

Согласно указанной концепции при толковании и сопоставлении норм международного и внутригосударственного права суд исходит из того, что законодатель не намерен был нарушать международно-правовую норму .

2.2. Принципы соотношения, которые должны приниматься во внимание судами РФ

Какие принципы соотношения общих норм международного права и национального законодательства должны приниматься во внимание судами Российской Федерации?

Как вытекает из ст. 38 Статута Международного Суда, международной практики, основ функционирования международной нормативной системы, обычная норма и договорная норма международного права обладают равной юридической силой, равным правовым статусом. Это означает, что договорная норма может отменить обычную норму, а последняя имеет возможность изменить или прекратить действие соответствующей договорной нормы международного права .

Учитывая это обстоятельство, можно предположить, что органы государственной власти Российской Федерации при применении норм международного права должны исходить из того, что общепризнанные нормы и принципы международного права обладают таким же юридическим статусом в рамках правовой системы России, как и договорные нормы. В случае, если международно-правовой обычай будет иметь юридическую силу меньшую, чем закон, то это может привести к нарушению Российской Федерацией своих международных обязательств .

К примеру, государство принимает закон, положения которого полностью соответствуют международному договору. Однако в последствии общепризнанная норма международного права отменяет говорную норму. Если общая международно-правовая норма, став частью правовой системы России согласно п. 4 ст. 15 Конституции РФ, имеет меньшую силу, чем закон, то суды будут вынуждены руководствоваться нормой закона, что не сможет не привести к нарушению Российской Федерацией своих международно-правовых обязательств, нашедших свое закрепление в общепризнанной норме международного права.

Можно предположить, что норма общего международного права могла бы иметь равную юридическую силу с законом. Однако и в этой ситуации не исключается возможность нарушения государством своих международно-правовых обязательств, так как суды при наличии коллизии между обычаем и законом будут руководствоваться общими принципами права: закон последующий отменяет закон предыдущий и/или специальный закон отменяет общий закон .

Поэтому, принимая во внимание вышесказанное, государственные и муниципальные органы, включая суды, в своей Деятельности должны исходить из того, что нормы общего международного права обладают равным статусом и силой с договорными нормами. Иными словами, в случае возникновения коллизии между общепризнанной нормой и правилом, предусмотренным в законе, приоритет в применении должен быть отдан общепризнанной норме международного права.

Например, Свердловский областной арбитражный суд рассмотрел дело по иску постоянного представительства фирмы «Пан AM Фармасьютикалзинк» (США) к Государственной налоговой инспекции г. Екатеринбурга о недействительности предписания. В судебном заседании было установлено, что партия груза, который следовал из Венгрии, была принята на арендованный консигнационный склад отпускалась представительством фирмы в соответствии с условиями консигнационого договора. Вывод Государственной налоговой инспекции о приобретении партии товара на российской территории опровергается.

Арбитражный суд признал предписание недействительным, поскольку налоговая инспекция руководствовалась только российским налоговым законодательством согласно которому плательщиками налога являются иностранные фирмы, осуществляющие предпринимательскую деятельность в России через постоянные представительства (п.3 ст.1 Закона РФ «О налоге на прибыль»). Налоговая инспекция не выяснила обстоятельства, предусмотренные п.1«б» Протокола к Договору между РФ и США об избежании двойного налогообложения в отношении доходов и капитала 1992 года.

Иногда для вынесения решения суд должен провести комплексный анализ международно-правовых документов.

Например, ст.37 Конституции РФ запрещает принудительный труд, однако ни Конституция, ни отраслевое законодательство не расшифровывают понятие принудительного труда. Многие международные акты не только запрещают принудительный (обязательный) труд, но и формулируют положения относительно деятельности, которая не включается в понятие «принудительный труд». К ним относятся Международный пакт о гражданских и политических правах (ст.8), Конвенции МОТ №21 «О принудительном или обязательном труде» и № 105 «Об упразднении принуди тельного труда».

Представляет интерес следующее дело. Приказом начальника депо Т., работавший помощником машиниста в депо Ленинград – Финляндского отделения Октябрьской железной дороги был переведен на другую нижеоплачиваемую работу в качестве дисциплинарного взыскания (п.15 «б» и п.17 Положения о дисциплине работников железнодорожного транспорта Российской Федерации) .

Трудовой кодекс Российской Федерации содержит правило, согласно которому, законодательством о дисциплинарной ответственности и уставами и положениями о дисциплине могут быть предусмотрены для отдельных категорий работников также и другие дисциплинарные взыскания. В некоторых положениях (Положение о дисциплине работников железнодорожного транспорта РФ) в качестве дисциплинарного взыскания по-прежнему предусматривается перевод на другую работу.

Считая такой вид взыскания незаконным Т., обратился в суд. Решением Калининского районного суда г. Санкт-Петербурга от 19 октября 1993 г. в иске было отказано. Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда решение отменила и вынесла новое.

Судебная коллегия пришла к выводу, что такая мера дисциплинарного взыскания, как перевод на другую работу без согласия работника, является принудительным трудом, который запрещен Конвенцией МОТ №105 «Об упразднении принудительного труда». Таким образом, нормы Положения о дисциплине работников железнодорожного транспорта РФ, предусматривающие такое взыскание, не подлежат применению как противоречащие Конституции РФ и международным соглашениям .

В деле о проверке конституционности Декларации о государственном суверенитете Татарской ССР Конституционный Суд РФ отметил, что в современной международно-правовой системе право на самоопределение включено в круг норм регулирующих права и свободы человека, однако международные документы подчеркивают недопустимость использования ссылок на принцип самоопределения для подрыва единства государства и национального единства .

Для обоснования решения были использованы не только международные договоры (Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах Международный пакт о гражданских и политических правах), но и Всеобщая декларация прав человека, Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, резолюция Генеральной ассамблеи ООН 41/117, документы Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе - Хельсинский заключительный акт 1975г., Итоговый документ Венской встречи 1986 года, Документ Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ 1990 г.

В другом деле постановления Верховного Совета Северной Осетии были признаны Конституционным Судом РФ противоречащими международным актам, в числе которых Устав ООН, Всеобщая Декларация прав человека, Итоговый документ Всемирной конференции по правам человека. На практике суды применяют не только международные договорные нормы, но иногда и обычай. И перед ними возникает проблема применения международных обычаев. В большинстве законодательных актов содержится формула, которая предоставляет приоритет договорным нормам международного права, не упоминав обычаи .

Лишь в некоторых актах, например, в ст. 7 Европейской Конвенции с внешнеторговом арбитраже 1961 года предусмотрено, что наряду с применимым правом арбитры будут руководствоваться положениями контракта и торговыми обычаями. Аналогичные положения имеются и в других документах по арбитражу.

Возникает вопрос о правовой природе международных обычаев и пределах применения обычного права при разрешении споров национальными судебными органами. Данный вопрос в доктрине и практике решается по-разному .

Обычные правила должны применяться в той степени, в какой они соответствуют национальному правопорядку или признаны стороной в договоре.

Для применения обычной нормы суду следует установить факт признания страной конкретной обычной нормы. Кроме того, более сложным будет выяснение содержания обычая, что потребует высокой квалификации судей. Тем не менее, не могу согласиться с утверждением С. Ю. Марочкина, что «все это не под силу внутригосударственным судам (за исключением, может быть, Конституционного Суда РФ) и иным правоприменительным органам».

Обобщение практики, позволяет утверждать, что не только Высший Арбитражный Суд РФ, но и арбитражные суды субъектов федерации используют наряду с национальным правом обычные нормы международного права для обоснования решений. В деятельности Международного коммерческого арбитражного суда и Морской арбитражной комиссии при ТПП РФ наработан большой опыт применения обычных норм .

Встречаются случаи, когда суды выносят свои решения не только на основе обычных норм, но и на основе мировой практики .

АОЗТ «Коопимпекс» обратилось в Арбитражный суд г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к авиакомпании «Финэйр» (Финляндия) о взыскании стоимости недостачи груза на основании п. 2 ст. 22 Варшавской Конвенции для унификации некоторых правил, касающихся международных перевозок, 1929 г. с изменениями, внесенными Гаагским протоколом 1995 г., а также о взыскании расходов по оплате юридической помощи на основании п. 4 ст. 22 вышеуказанной Конвенции.

Решением от 12 мая 1996 года иск удовлетворен в сумме заявленных требований на основании пунктов 2 и 4 статьи 22 Варшавской Конвенции.

При пересмотре было установлено, что истец, предъявляя иск, рассчитал сумму от недостачи массы груза в американских долларах через стоимость золота за 1 тройскую унцию, установленную на Лондонской бирже драгметаллов, которая в свою очередь определяет рыночную стоимость самого золота, а не его содержание в национальных валютах. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ указал, что данный расчет противоречит сложившейся международной практике перевода 250 золотых франков в национальные валюты, зафиксированной в протоколах №3 и №4 Всемирной организации гражданской авиации (Монреаль, 1975). В этом случае расчет суммы иска следовало ограничить. Постановлением Президиума решение было изменено в части размера взыскания.

Применение международных торговых обычаев возможно при наличии одного из следующих условий:

· указание в договоре (сделке) на применение обычных норм;

· наличие соответствующего соглашения, действующего в отношениях между государствами, к которым принадлежат стороны, дающее основание для применения обычаев;

· сложившаяся в отношениях сторон договора практика, позволяющая суду считать, что применение соответствующего обычая отвечает характеру договорных отношений сторон .

Поскольку в практике международной торговли сформировалось достаточно много обычных правил, которые в разной степени «вписываются» в национальные правовые системы, международные организации принимают усилия к их унификации. Примером являются унифицированные правила по толкованию торговых терминов «Инкотермс», применение которых получило наибольшее распространение .

В Обзоре практики рассмотрения споров по делам с участием иностранных лиц арбитражным судам рекомендовано применять «обычаи в сфере международной торговли, используя формулировки «Инкотермс», если стороны договорились об этом при заключении внешнеэкономического контракта» (п.11).

Судами применяются международно-правовые обычаи, кодифицированные в конвенциях универсальных межправительственных организаций .

Глава 3. Соотношение внутригосударственного права и общепризнанных принципов и норм международного права в зарубежных странах

3.1. Соотношение в ФРГ и Швейцарии

Необходимо отметить, что законодательство и практика иностранных государств неоднозначны по вопросу о соотношении внутригосударственного права и общепризнанных принципов и норм международного права.

Согласно ст.25 Конституции ФРГ 1949 года "общие нормы международного права являются составной частью права Федерации. Они имеют преимущество перед законами и непосредственно порождают права и обязанности для жителей федеральной территории". Единообразное обеспечение применения норм международного права в государстве возложено на Конституционный Суд ФРГ.

В силу ст. 100 Конституции ФРГ "если в юридическом споре возникает сомнение, является ли норма международного права составной частью федерального права и порождает ли она непосредственно права и обязанности для индивида, суд должен получить решение федерального конституционного суда". Как показывает судебная практика, Суд не только констатирует наличие той или иной нормы общего международного права, но и ее отсутствие .

Конституция Швейцарской Конфедерации 1874 года прямо не предусматривает положения, касающегося соотношения нормы общего международного права и национального законодательства. В опубликованной судебной практике за 1996-1998 годы нет ни одного дела, в котором бы суд США сослался на норму международного обычного права.

3.2. Соотношение в Японии

Конституция Японии 1947 года предусматривает, что "настоящая Конституция является Верховным законом страны, и никакие законы, указы, рескрипты, противоречащие в целом или в части ее положениям, не имеют законной силы. Заключенные Японией договоры и установленные нормы международного права должны добросовестно соблюдаться".

Судебная практика свидетельствует, что общие нормы международного права пользуются приоритетом в применении перед нормами национального законодательства. Районный суд Японии, оценивая соответствие международного соглашения с Южной Кореей, регулирующего вопросы рыболовства, подчеркнул, что обычное международное право всегда имеет приоритет перед внутренним законодательством, независимо от того, когда норма международного права возникла .

Таким образом, законодательство и судебная практика большинства государств при возникновении коллизии между нормой общего международного права и законом отдают предпочтение в применении обычно-правовой норме.

Заключение

Итак, мы дали характеристику высшей юридической силы Конституции РФ, рассмотрели действие норм международного права, дали характеристику соотношения Конституции РФ и норм международного права, рассмотрели принципы соотношения, которые должны приниматься во внимание судами РФ, а также рассмотрели соотношение внутригосударственного права и общепризнанных принципов и норм международного права в ФРГ, Швейцарии и Японии.

Из всего вышеизложенного можно сделать следующие выводы.

Конституция РФ (ч. 4 ст. 15) устанавливает, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором РФ установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.

Проблема соотношения и взаимодействия международного и национального права представляет сегодня одну из актуальных и сложных проблем юриспруденции. Неизменно растет ее практическое значение не только для традиционных субъектов международного права, но и для субъектов внутригосударственного права -государственных органов, юридических лиц и индивидов, участвующих в реализации международно-правовых норм.

Взаимозависимость и единство мира требуют, чтобы национальные правовые системы были способны взаимодействовать друг с другом и с правовой системой международного сообщества в целом. Можно говорить о формировании всемирного правового комплекса, который включает наряду с международным правом национальные правовые системы.

В современном праве имеет место «встречное движение»: международные договоры и другие международные юридические акты ориентируются на взаимодействие с национальным законодательством, и напротив, законы и иные национальные правовые акты содержат положения о совместном применении внутригосударственных и международных правил и о приоритетном в коллизионных случаях применении международных правил.

Диспозитивные нормы общего международного права обладают полной юридической силой и обязательны для соблюдения. Государство не может отказаться от их соблюдения или изменить их в одностороннем порядке,в том числе и путем издания противоречащего им закона.

В отечественной доктрине явно недостаточно проработан вопрос о том, какие именно обстоятельства позволяют вполне определенно полагать, что та или иная международно-правовая норма является общепризнанной. Применительно к общепризнанным нормам международного права существует еще одна проблема: не установлено их соотношение с нормами российского права. В п. 4 ст. 15 Конституции РФ оговариваются лишь случаи, когда положения международного договора приходят в противоречие с тем, что предусмотрено в российском законодательстве. Ситуация же, когда конфликт возникает между общепризнанной нормой международного права и положениями российского законодательства, не рассматривается.

Ситуация осложняется тем, что общепризнанные нормы не однородны по своему составу. Особое место среди них занимают императивные нормы международного права. Если такая категория, как общепризнанные нормы международного права, выделяется лишь на доктринальном уровне и доктринально же интерпретируется, то императивные нормы имеют четко зафиксированный легальный статус, который регламентирован в ст. 53 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г.

В отечественной международно-правовой литературе в этом отношении речь ведется преимущественно лишь об особой разновидности императивных норм - основных принципах международного права. Казалось бы, в данном случае возможно простое логическое построение. Раз международные договоры России имеют приоритет применения перед ее законами, то таким приоритетом тем более должны пользоваться основные принципы, которые в иерархии норм международного права занимают высшую ступень, находясь над всеми другими его нормами (следовательно, и над всеми международными договорами). Но это лишь логическое построение, нормативно оно никак не закреплено.

Список использованной литературы:

Нормативные правовые акты:

1. «Конституция Российской Федерации» "Российская газета", № 237, 25.12.1993.

Литература:

1. Баглай М. В. Конституционное право Российской Федерации. – М., 2007. С. 784.

2. Бархатова Е. Ю. Комментарий к Конституции Российской Федерации. М., 2008. С. 256.

3. Борисов А. Б. Комментарий к Конституции Российской Федерации (постатейный). С комментариями Конституционного суда РФ. М., 2009. С. 272.

4. Голубок С. А. Конституционное право России. М., 2008. С. 160.

5. Зимненко Б. Л. О применении норм международного права судами общей юрисдикции. М., 2007. С. 540.

6. Зорькин В. Д. Россия и Конституция в 21 веке. М., 2008. С. 592.

7. Конституционное право России. М., 2007. С. 768.

8. Конституционное право России: Учебник для юридических вузов / Под ред. А.А. Безуглова, Л.Л. Беломестных. М., 2004. С. 1024.

9. Конституционное право России: Учебник / Под ред. Е.И. Козловой, О.Е. Кутафина. М., 2003. С. 587.

10. Конституционное право России / Под ред. Н. А. Михалевой. М., 2006. С. 864.

11. Кудинов О. А. Комментарий к конституции Российской Федерации. М., 2007. С. 128.

12. Лукашук И. И., Лукашук О. И. Толкование норм международного права. М., 2007. С. 160.

13. Лукашук И. И., Нормы международного права в правовой системе России. М., 2007. С. 417.

14. Миронов А. Конституция Российской Федерации 1993 года. Смысло-логический анализ. М., 2007. С. 240.

15. Садовникова Г. Д. Комментарий к Конституции Российской Федерации. М., 2008. С. 208.

16. Толстых В. Л.Нормы иностранного права в международном частном праве Российской Федерации. М., 2007. С. 266.

Зимненко Б. Л. О применении норм международного права судами общей юрисдикции. М., 2007. С. 193.

Борисов А. Б. Комментарий к Конституции Российской Федерации (постатейный). С комментариями Конституционного суда РФ. М., 2009. С. 96.

Миронов А. Конституция Российской Федерации 1993 года. Смысло-логический анализ. М., 2007. С. 85.

Бархатова Е. Ю. Комментарий к Конституции Российской Федерации. М., 2008. С. 83.

Конституционное право России: Учебник для юридических вузов / Под ред. А.А. Безуглова, Л.Л. Беломестных. М., 2004. С. 524.

Зорькин В. Д. Россия и Конституция в 21 веке. М., 2008. С. 372.

Голубок С. А. Конституционное право России. М., 2008. С. 28.

КОНСТИТУЦИЯ РОССИИ 1993 г. И МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО

А.Я. Капустин

Кафедра международного права Российский университет дружбы народов Ул. Миклухо-Маклая, 6, 117198 Москва, Россш

Настоящая статья посвящена вопросам соотношения международного права и российского права и отражению этой проблемы в Конституции РФ 1993 года.

Вопрос о месте и роли международного права в правовой системе России относится к числу наиболее дискуссионных. Это объясняется тем, что Конституция России 1993 г. совершила настоящий прорыв в вопросе соотношения российского и международного права, в то время как российская теория права и отечественная международно-правовая наука остались в основном в плену прежних представлений и не смогли до настоящего времени предложить адекватной современной правовой действительности фундаментальной разработки этой жизненно важной проблемы. В результате приходится констатировать бросающееся в глаза любому непредвзято настроенному наблюдателю постоянное отставание правовой теории от практики применения международного права в российской правовой системе. Не углубляясь в рассмотрение причин столь плачевного состояния этого вопроса, перейдем к подробному анализу роли и места международного права в российской правовой системе.

1. История конституционного регулирования соотношения международного и внутригосударственного права в России и ее отражение в российской международно-правовой науке.

Если обратиться к истории вопроса, то следует признать, что все советские конституции до конституции 1977 года фактически обходили стороной отношение советского государства к международному праву. В конституцию 1977 года была включена глава 4 «Внешняя политика», в ст.29 которой содержался перечень меж-дународно-правовых принципов, на которых строилась внешняя политика СССР. Тем не менее, советское законодательство в ряде случаев предлагало формулу для разрешения коллизий международного права и советского права. Так, в некоторых советских кодексах в случае коллизии норм международного и советского права признавался приоритет международных договоров над нормами соответствующих кодексов или законов.

Советская доктрина, в свою очередь, проделала известную эволюцию по этому вопросу. Был период времени, когда в советской науке международного нрава, главным образом под воздействием общетеоретических постулатов господствовал государственно-монистический подход, т.е. когда либо признавался безусловный приоритет советского права над международным, как права, обладавшего более высокой социальной сущностью (А.Я. Вышинский), либо выдвигалась идея «советского международного права» (Е.А. Коровин), либо предлагалось рассматривать международное право в качестве отрасли системы советского права (С.А. Голун-ский, М.С. Строгович).

Со второй половины 50-х годов XX века изменяется подход к международному

праву. СССР вышел из второй мировой войны победителем, стал превращаться в ведущую мировую державу. В это же время начала формироваться мировая система социализма, включающая независимые суверенные государства, что не позволяло официально отрицать значение международного права для отношений между государствами этой системы. В этот период начинает формироваться советская доктрина о соотношении международного и внутригосударственного нрава, которая в значительной своей части совпадала с дуалистическим подходом, сложившимся в международно-правовой науке еще в начале XX века.

В частности, проблема соотношения международного и внутригосударственного права рассматривалась в трудах И.П. Блищенко, В.Г. Буткевича, A.C. Гавердов-ского, С.А. Иванова, Ф.И. Кожевникова, Д.Б. Левина, И.И. Лукашука, А.М. Ладыженского, М.И. Лазарева, P.A. Мюллерсона, Г.И. Тункина, В.М. Шуршалова и других авторов. Следует отметить, что несмотря на то, что в работах советских авторов получали негативную оценку взгляды зарубежных, прежде всего, западных ученых на проблему соотношения международного и внутригосударственного права, сама советская наука также как и зарубежная не смогла выработать единого подхода к этому предмету. Как и в зарубежной науке, в советской доктрине сложились три точки зрения относительно взаимосвязи международного и внутригосударственного права: примата внутригосударственного права, примата международного права и самостоятельности, независимости систем международного и внутригосударственного права [ 1 ]. Мало того, сама постановка проблемы соотношения международного и внутригосударственного права не получила единообразной трактовки, поскольку все зависело от исходных теоретических позиций каждого из авторов, предлагавших свое видение решения проблемы.

Одни, как И.П. Блищенко, видели свою задачу в рассмотрении трех взаимосвязанных вопросов: соотношение международного и внутригосударственного права как систем права; соотношение международно-правовой нормы и нормы внутригосударственного права и вопрос о непосредственном действии международноправовых норм внутри государства и действии норм международного права в сфере международных отношений. Другие полагали, что следует исследовать соотношение международного и внутригосударственного права; влияние закона на международный договор и международного договора на законодательство государств и соотношение международного договора и конституции государств (В.М. Шуршалов). Наконец, третьи считали необходимым выяснить вначале общие вопросы соотношения международного и внутригосударственного права, затем решить вопрос о взаимосвязи и взаимодействии конкретных норм этих систем в ходе их формирования и, в завершении, определить реальную связь и взаимовлияние норм двух систем права в процессе их применения с учетом структуры как внутригосударственного, так и международного права (В.Г. Буткевич).

Однако, несмотря на отмеченные различия в указанных подходах к решению проблемы соотношения международного и внутригосударственного права, общим было признание существования двух независимых систем права.

Принятие новой Конституции РФ 1993 г. вызвало оживление интереса к проблеме соотношения российского и международного права. Впервые российские юристы-международники получили в свое распоряжение конституционные положения, дававшие ключ к решению проблем обеспечения применения и действия на территории страны норм международного права.

В среде юридической общественности начались дискуссии по проблеме соотношения российского и международного права, применения международного права на территории страны, которые иногда выходили за рамки чисто академических споров, за счет вовлечения в них представителей правоохранительных, правоприменительных и иных государственных органов страны. Появилось большое число научных статей , в которых была предпринята попытка осмыслить конституци-

онные положения, а также монографических1 и диссертационных исследований. Этот процесс продолжает развиваться и по настоящий день, поскольку проблема из чисто теоретической приобретает все более практическое значение.

Однако, как и прежде, проявились различные подходы к трактовке проблемы соотношения международного и российского права. Так, Е.Т. Усенко полагает, что одним из основополагающих представлений советской и российской доктрины международного права является тезис о том, что международное право и право внутригосударственное (последнее в его теоретическом абстрагировании как некоей целостной общности) представляют собой две самостоятельные правовые системы . Он категорически не приемлет тезиса о примате международного права и считает, что существующая между обеими правовыми системами связь не имеет характера господства и подчинения. Связь эта характеризуется координацией, взаимосогласованностью, взаимодополняемостью рассматриваемых объектов в сфере их взаимодействия .

Более осторожную позицию занимает И.И. Лукашук. Он также приветствует статью 15 Конституции РФ, которая впервые в нашей истории определила характер взаимосвязи международного и национального права и сделала это на современном уровне. Однако он исходит из идеи развития в современных условиях процесса интернализации или доместикации международного права. Значительное число международно-правовых норм предназначены для конечной реализации в сфере действия национального права, в чем и проявляется зависимость международного права от национального. Существенно расширяется круг государственных органов, занятых имплементацией международных норм . Он позитивно оценивает конституции тех стран, которые восприняли идею примата международно-правовых норм над внутригосударственными, но когда речь заходит о российской Конституции, то следует осторожный вывод о том, что «пока у нас нет оснований утверждать, что это свершилось». Эта позиция приводит И.И. Лукашука к тому, что он сомневается в правоте тех ученых, которые утверждают, что в России в иерархии источников международные договоры находятся на втором после Конституции месте.

Четкую и недвусмысленную позицию по этому вопросу занял О Н. Хлестов. По его мнению настала пора признать, что в свете новой Конституции РФ официальной доктриной России должна стать монистическая теория с признанием приоритета международного права над внутренним . Он считает, что Россия практически признала примат международного права над внутренним в своей Конституции. Поддержка монистических теорий, исходящих из приоритета международного права над внутренним, является логическим продолжением такого признания. Признание приоритета международного права Россией способствует его более эффективному применению, соблюдению и дальнейшему развитию. Позитивная роль России в этом процессе повышает ее международный авторитет, создает дополнительные возможности для решения Россией ее внешнеполитических задач: поддержания международной стабильности, что отвечает ее национальным интересам.

Таким образом, как и в советской доктрине международного права в российской науке сложились различные подходы к проблеме соотношения международного и внутригосударственного прав, что соответствует ситуации, характерной для науки международного права в целом. Причины такого положения заключаются, как и прежде, в различных исходных теоретических позициях ученых.

2. Россия и мировое сообщество государств.

С принятием ч.4 ст. 15 Конституции РФ впервые в отечественной конституционной истории Россия четко и ясно на уровне основополагающего конституционного принципа заявила о том, что общепризнанные принципы и нормы междуна-

1 Справедливости ради следует отметить, что проблема стала подвергаться серьезному анализу и в период, предшествующий принятию новой Конституции РФ 1993 г. См.: Лукашук И.И. Международное право в судах государств. - СПб., 1993.

родного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора . Включение данного положения в Конституцию РФ 1993 г. логично следует из того факта, что Россия сознает себя «частью мирового сообщества» (преамбула Конституции РФ 1993 г.). В качестве суверенного субъекта международного права Россия участвует в деятельности Организации Объединенных Наций (ООН) и многих других международных межправительственных организаций. В ст. 79 Конституции РФ 1993 г. закрепляется право Российской Федерации участвовать в межгосударственных объединениях и передавать им часть своих полномочий в соответствии с международными договорами, если это не влечет ограничения прав и свобод человека и гражданина и не противоречит основам конституционного строя Российской Федерации.

Представляется, что это положение следует толковать с учетом нынешнего места России в мировом сообществе государств и внутренней логики данной статьи. Действительно, на момент принятия Конституции Россия в качестве продолжателя СССР уже участвовала в целом ряде международных организаций (в ООН, некоторых специализированных учреждениях ООН, ОБСЕ и ряде иных международных организаций). Более того, после распада СССР и до принятия Конституции РФ 1993 г. она вступила в некоторые международные межправительственные организации (ММПО), в которых не участвовал СССР (например, в Международный валютный фонд) или выступила инициатором создания новых ММПО (Содружества независимых государств - СНГ, например) Таким образом, первая часть фразы ст. 79 Конституции РФ 1993 г. («право участвовать в межгосударственных объединениях») подтвердила уже реализованное на практике право на участие России в деятельности ММПО. После принятия Конституции 1993 г. наша страна уже неоднократно реализовывала это право, например, при вступлении в Совет Европы (СЕ) или учреждении ЕврАзЭС.

Обращает на себя внимание формулировка этого права на участие не только в международных организациях, но именно в «межгосударственных объединениях», что следует понимать как право на участие в различных объединениях государств, которые либо не всеми признаются в качестве ММПО2, либо правовая природа их недостаточно прояснена3, либо, наконец, они вовсе не являются международными организациями, а занимают промежуточную ступень в структуре международных отношений между международными конференциями и международными организациями К такого рода объединениям относится, например, «восьмерка»4, значение и

2 Долгое время спорным выглядело определение характера СНГ. Так, В.В. Пустогаров считал, что СНГ - эго международная организация, имеющая существенные конфедеративные элементы (см.: Пустогаров В.В. СНГ - международная региональная организация // Российский ежегодник международного права. - СПб., 1994. С. 45). С другой стороны, И.П. Блшцен-ко полагал, что СНГ - это международно-правовое объединение особого рода, имеющее переходный характер (См.: Бпищежо И.П. Международно-правовые проблемы государств, входящих в СНГ // Московский журнал международного права. 1997. № 1. С. 16). Представляется, что после принятия Экономическим судом СНГ консультативного заключения № 01-1/2-98 от 23 июня 1998 г., признавшим СНГ субъектом международного права, ответ на вопрос о том, является ли СНГ международной межправительственной организацией, не вызывает никаких сомнений.

3 Сложным выглядит и определение правовой природы Европейского союза (ЕС), вследствие отсутствия четких положений в его учредительном договоре. См.: Капустин А.Я. Правовая природа Европейского Союза // Материалы международного семинара «Преподавание права Европейского союза в российских вузах». Москва, 8-15 ноября 1999 г. - М., 2000. С. 187-188.

4 Под таким названием функционируют ежегодные встречи лидеров ведущих государств мира. Название определяется количеством участников (Великобритания, Германия, Италия, Канада. Россия, США, Франция, Япония). В прессе появились сведения о возможном участии Китая в подобных встречах, что приведет, видимо, к изменению сложившегося наименования.

влияние которой в современной мировой политике и экономике несоизмеримо выше, чем отдельных международных организаций, которая, однако, не структурировалась до настоящего времени в полноценную ММПО. В науке международного права не разработано понимание различия права на участие государств в различных межгосударственных объединениях. Наиболее разработанным выглядит вопрос об участии и членстве государств в ММПО, в какой-то степени это можно отнести к праву на участие в международных конференциях. Что касается их права на участие в межгосударственных объединениях, иных чем ММПО и международные конференции, то содержание этого права практически не разработано в науке международного права5. Можно с уверенностью лишь утверждать, что основное различие будет, по всей видимости, заключаться в различии, наступающих для государства-участника последствий правового и финансового характера (различия в правовом статусе члена ММПО и участника иных межгосударственных объединений, различия в объеме финансовых обязательств члена ММПО и участника иных межгосударственных объединений и т.д.).

Вторая часть формулировки ст.79 Конституции РФ 1993 г. говорит о возможности передачи межгосударственным объединениям части полномочий Российской Федерации в соответствии с международным договором, если это не повлечет за собой ограничения прав и свобод человека и гражданина и не противоречит основам конституционного строя. Эта фраза содержит двойной смысл, если опираться на содержание современного международного права и особенно такой его отрасли как права международных организаций. В самом деле, современное международное право исходит из того, что, с одной стороны, при создании любой ММПО, а это утверждение видимо может быть распространено и на иные, чем ММПО, межгосударственные объединения, государства-учредители, а впоследствии и члены ММПО, наделяют ее соответствующими полномочиями путем заключения учредительного акта, на основе которого ММПО будет действовать в международных отношениях. Разумеется, указанная передача или делегирование полномочий ММПО происходит за счет добровольного ограничения заинтересованными государствами своих собственных полномочий. Это положение общепринято и не вызывает ни у кого сомнений.

С другой стороны, еще в XX столетии в международном праве появился феномен, который стал именоваться «наднациональностью» . Применительно к международным организациям концепция «наднациональности» проявилась в том, что некоторые международные организации (прежде всего Европейские сообщества) стали именоваться «наднациональными» . Если не углубляться в детали, то большинство исследователей согласны с тем, что наднациональность проявляется в большем объеме прав, которыми Европейские сообщества наделяются в сфере правотворчества. Такие международные организации могут принимать обязательные для государств-членов решения6, которые будут обладать верховенством (или приматом) по отношению к нормам национального права государств-членов и иметь на их территории прямое действие. С нашей точки зрения, если подходить к этому определению со строго научных позиций, то признаками или элементами «наднацио-

5 Например, в работе коллектива авторов «Право и межгосударственные объединения» правовая природа межгосударственных объединений рассматривается с государственноправовых позиций, однако это совершенно иной угол зрения, в рамках данной статьи он не анализируется. См.: Право и межгосударственные объединения / Под общ. ред. В.Г. Вишнякова. - СПб., 2003.

Ст. 15 федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г. предусматривает ратификацию учредительных актов межгосударственных объединений, которые помимо передачи части полномочий РФ предусматривают юридическую обязательность решений их органов для РФ. Дополнительная по сравнению со ст. 79 Конституции РФ характеристика такого межгосударственного объединения явно сближает его с понятием наднациональной международной организации.

нальности» обладают не сами международные организации, а их отдельные органы или полномочия отдельных органов. Однако, как бы там ни было Россия в ст. 79 своей Конституции признала для себя возможным участие в наднациональных международных организациях. Хотя вопрос о непосредственном участии России в ЕС и Европейских сообществах сегодня не стоит, нельзя не обратить внимания на попытки наделения ряда органов международных организаций, возникших на так называемом постсоветском пространстве, наднациональными полномочиями. Примером такой международной организации является ЕврАзЭС 7.

Определенно наднациональными полномочиями обладают органы ММПО, уполномоченные рассматривать индивидуальные жалобы с целью защиты прав и свобод человека. В современных международных отношениях такие органы созданы как на универсальном, так и на региональном уровне. Россия, вступив в Совет Европы (СЕ) и став участником Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г., ясно признала наднациональную компетенцию Европейского суда по правам человека. Право каждого на обращение в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека закреплено в ч. 3 ст. 46 Конституции РФ. Это право ограничивается лишь двумя требованиями: должны быть исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты, и Россия должна быть участником международного договора, на основании которого был учрежден соответствующий межгосударственный орган. Более того, в практическую плоскость переводится вопрос о присоединении России к Римскому Статуту Международного уголовного суда (МУС) 1998 г., анализ которого ясно показывает, что создаваемая на его основе международная организация, и особенно ее основной судебный орган - Международный уголовный суд, обладает компетенцией, отвечающей всем необходимым признакам наднациональных полномочий. С учетом того, что признание компетенции данного международного судебного учреждения может повлечь ограничение прав российских граждан, признанных, например, в ст. 61 и ч. 2 ст. 47, становится понятным важное не только теоретическое, но и практическое значение положений ст.79 Конституции РФ 1993 г. в современных условиях.

Обращает на себя внимание и заключительная часть фразы ст. 79 Конституции РФ о том, что передача части полномочий Российской Федерации межгосударственным объединениям в соответствии с международным договором «не повлечет за собой ограничения прав и свобод человека и гражданина и не противоречит основам конституционного строя». Первый вопрос, который возникает в связи с этим, касается не международно-правового, а конституционно-правового вопроса: кто согласно Конституции РФ 1993 г. будет определять, что участие России в учредительном договоре какого-либо межгосударственного объединения не повлечет ограничения прав и свобод человека и гражданина и не будет противоречить основам конституционного строя?

Разумеется, этот вопрос должен прорабатываться на экспертном уровне в процессе подготовки к заключению такого учредительного договора со стороны Президента РФ, Правительства РФ или МИД РФ. Однако совершенно очевидно, что в ст. 79 речь идет не о техническом, а о политико-юридическом контроле, который должен осуществляться либо в предусмотренных самой конституцией формах, либо в установленном законодательством порядке. Согласно п. б) ст. 86 Конституции РФ 1993 г. Президент Российской федерации ведет переговоры и подписывает международные договоры Российской Федерации. Международные договоры РФ согласно ст. 3 федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г. могут заключаться с иностранными государствами, а также с меж-

7 В то же время встречаются иные оценки ЕврАзЭС как классической международной межправительственной организации, хотя и признается необходимость формирования наднациональных органов. См.: Барков A.B. Правовой статус Евразийского экономического сообщества: Автореф. дисс... канд. юрид. наук. - М., 2003. С. 7-8.

дународными организациями от имени Российской Федерации (межгосударственные договоры), от имени Правительства Российской Федерации (межправительственные договоры), от имени федеральных органов исполнительной власти (договоры межведомственного характера). Хотя федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г. не уточняет, применяется ли понятие международный договор, используемое в законе к учредительным актам ММПО (косвенно на это указывает п. д) ч. 1 ст. 15), однако в международном праве общепризнанно, что положения права международных договоров распространяются на учредительные акты международных организаций. С учетом того, что федеральный закон «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г. разрабатывался на основе действующего международного права в этой сфере (двух Венских конвенций о праве международных договоров 1969 г. и 1986 г.), а также принимая во внимание положение ч. 1 ст. 1 федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г. о том, что международные договоры Российской Федерации заключаются, выполняются и прекращаются в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права, можно сделать вывод, что положения федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г. распространяются на учредительные акты международных организаций и других межгосударственных объединений Следовательно, процедура контроля будет включать в себя все те формы, которые предусмотрены этим законом.

К ним можно отнести, в частности, ответ на рекомендацию о заключении международных договоров уполномоченным государственным органам и должностным лицам дают Президент РФ, Правительство РФ или по их поручению федеральный министр, руководитель иного федерального органа исполнительной власти (ст. 8), который логично должен содержать мотивировку, включающую, разумеется, и вопрос о соответствии рекомендации правам и свободам человека и гражданина и основам конституционного строя России. Аналогичное требование должно, по-видимому относиться и к предложениям о заключении международных договоров РФ, которые подаются на основе ст. 9 федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г., а также к заключению Министерства юстиции РФ о соответствии положений договора законодательству РФ, составление которого предусмотрено ст. 10 федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г.

Помимо этого, в Конституции РФ 1993 г. (ст. 125), федеральном законе «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г. (ст. 34) и федеральном конституционном законе РФ «О Конституционном Суде Российской Федерации» 1994 г. (глава X, ст. 88-91) предусмотрена процедура контроля со стороны Конституционного Суда РФ соответствия Конституции РФ не вступивших в силу международных договоров РФ Запрос о проверке конституционности не вступившего в силу международного договора РФ допустим, согласно ст. 89 федерального конституционного закона «О Конституционном Суде РФ», если: 1) упоминаемый в запросе международный договор РФ подлежит согласно Конституции РФ и федеральному закону ратификации Государственной Думой или утверждению иным федеральным органом государственной власти, и 2) заявитель считает не вступивший в силу международный договор РФ не подлежащим введению в действие и применению в РФ из-за его несоответствия Конституции РФ Правом на обращение в Конституционный Суд РФ с указанным запросом, согласно ст. 88 федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» обладают Президент РФ, Совет Федерации, Г осу дарственная Дума, одна пятая членов (депутатов) Совета Федерации или Государственной Думы, Правительство РФ, Верховный Суд РФ, Высший Арбитражный Суд РФ, органы законодательной и исполнительной власти субъектов РФ.

Дополнительной гарантией обеспечения требований ст. 79 Конституции РФ к

учредительным актам межгосударственных объединений является то, что большинство из них (по крайней мере, это характерно для учредительных актов ММПО) требуют ратификации их в соответствии с конституционными процедурами государств-членов, которая будет обязательной в силу ч. 2 ст. 15 федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г. Помимо этого, согласно п. д) ч. 1 ст. 15 федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г. обязательной ратификации подлежат международные договоры РФ об участии России в межгосударственных союзах, международных организациях и иных межгосударственных объединениях в том случае, если такие договоры предусматривают передачу им осуществления части полномочий РФ или устанавливают юридическую обязательность решений их органов для Российской Федерации.

Второй вопрос, который возникает в связи с заключительной частью фразы ст. 79 Конституции РФ, состоит в том, а может ли в принципе Россия участвовать в учредительных актах межгосударственных объединений, положения которых противоречат основам конституционного строя РФ, например, ст. 3, 4, 6, 11 и т.д. К примеру, в случае изъявления желания об участии России в ЕС перечисленные положения главы 1 Конституции РФ будет необходимо скорректировать с учетом требований учредительного акта ЕС. Ответ содержится в ст. 22 федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г., который предусматривает, что если международный договор содержит правила, требующие изменения отдельных положений Конституции РФ, решение о согласии на его обязательность для России возможно в форме федерального закона только после внесения соответствующих поправок в Конституцию РФ или пересмотра ее положений в установленном порядке. Речь идет о том, что, опираясь на ст. 16 Конституции РФ, придется использовать процедуры поправок и пересмотра, предусмотренные ст. 134 и 135 Конституции РФ.

3. Отражение в Конституции РФ 1993 г. места международного права во внутреннем праве России.

Итак, общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ рассматриваются конституцией РФ 1993 г. в качестве составной части правовой системы страны. Обращает на себя внимание, что в ч. 4 ст. 15 Конституции РФ говорится не о международном праве вообще, а о его определенной части - общепризнанных принципах и нормах международного права и международных договорах РФ. Это означает, что иные нормы и принципы (не общепризнанные), а также международные договоры, в которых Россия не участвует, не будут входить составной частью в правовую систему РФ. Вряд ли стоит признать удачным понимание международного права, сформулированное в этом положении ст. 15 Конституции РФ. В самом деле, если абстрагироваться от частностей, то получается, что в ней говорится о нормах, принципах и международных договорах. Но как это следует понимать, ведь норма (как и принцип) - это элементарное понятие права, в международном праве она означает правило поведения субъектов международного права, которое может быть выражено либо в договорной, либо в обычно-правовой форме. Таким образом, получается, что в одном предложении говорится и о нормах (или точнее отдельной их группе) и о форме их выражения. Отсюда можно заключить, что составители Конституции РФ имели целью обозначить подобным образом (общепризнанными принципами и нормами международного права) ту часть обычного международного права, которая отвечает этому условию (общепризнанности).

Кстати, общепризнанные принципы и нормы международного права могут существовать не только в обычно-правовой форме, но также они могут получить закрепление в международных договорах, если опять же исходить из логики, в том числе в международных договорах, в которых Россия не участвует. Следует сразу успокоить тех, кто опасается, что если Россия будет применять обычно-правовые

нормы, закрепленные в международных договорах, в которых она не участвует, то это будет обозначать для нее обязательность таких международных договоров в целом. Ничего подобного международное право не предусматривает, наоборот, факт закрепления обычных международных норм в международном договоре не исключает их применения государствами, не участвующими в договоре как обыч-но-правовых норм. Конституция РФ умалчивает о том, кто будет определять наличие этого условия у обычно-правовых норм международного права в конкретных ситуациях, но логика подсказывает, что это будут те государственные органы России, которые отвечают за применение международного права внутри страны и на международной арене. Возможно, со временем будут приняты поправки к Конституции РФ или какие-либо иные законодательные акты, которые уточнят этот вопрос.

На первое место в ч. 4 ст. 15 поставлены общепризнанные принципы и нормы международного права, хотя обычно конституции государств стремятся вначале определить свое отношение к международным договорам. Этому можно найти объяснение в том, что данные принципы и нормы составляют общее международное право, которое является основой всей системы современного международного права.

Особое значение соблюдению общепризнанных принципов и норм международного права Конституция РФ придает в случае обеспечения прав и свобод человека. Так, ч. 1 ст. 17 Конституции РФ провозглашает, что в России признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права. Не допускается участие государства в межгосударственных объединениях, если это влечет за собой ограничение прав и свобод гражданина (ст. 79). Российская Федерация предоставляет политическое убежище иностранным гражданам и лицам без гражданства в соответствии с общепризнанными нормами международного права (ч. 1 ст. 63).

В ряде случаев Конституция ссылается не только на общепризнанные принципы и нормы международного права, но и на международные договоры. Так, согласно ст. 69 Конституции Российская Федерация гарантирует права коренных малочисленных народов в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации.

Важное место в правовой системе России Конституцией РФ отводится международным договором. В ч. 4 ст. 15 Конституции РФ не только признается, что международные договоры Российской Федерации являются наряду с общепризнанными принципами и нормами международного права составной частью ее правовой системы, но и устанавливается приоритет применения правил международного договора Российской Федерации в случае их расхождения с правилами, предусмотренными законами России. Согласно ст. 2 федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г. под международным договором Российской Федерации понимается международное соглашение, заключенное Российской Федерацией с иностранным государством (или государствами) либо с международной организацией в письменной форме и регулируемое международным правом, независимо от того, содержится такое соглашение в одном документе или в нескольких связанных между собой документах, а также независимо от его конкретного наименования. Основные элементы данного определения международного договора РФ синтезируют и воспроизводят основные положения определений международного договора, содержащихся в Венских конвенциях о праве международных договоров 1969 г. и 1986 г. что позволяет заключить, что определение, принятое российским законодательством соответствует нормативному определению, даваемому в общем международном праве.

Однако нельзя сказать, что все международные договоры занимают одинаковое положение в правовой системе Российской Федерации. Так, согласно ст. 5 федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г. положения официально опубликованных международных договоров РФ, не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в Россий-

ской Федерации непосредственно, в го время как для осуществления иных положений международных договоров РФ принимаются соответствующие правовые акты. Следовательно, государственные органы, компетентные применять положения международных договоров, должны прежде всего решить вопрос о том, являются ли эти положения прямо применимыми или же их применение опосредуется внутренним правовым актом, а уже затем в зависимости от ситуации применять положения международных договоров РФ, или положения соответствующих актов, принятых с целью имплементации положений международных договоров РФ. Конечно, возникает в этом случае и такой вопрос, как быть, если положения международного договора нельзя отнести к прямо применимым, а внутренний правовой акт, необходимый для их имплементации, еще не принят? Должен ли в этом случае суд или иной государственный орган отказывать в признании действия положений соответствующего договора или же он вправе применить их с учетом действующего российского законодательства? Законодательство об этом умалчивает, по всей видимости поиски решения этого вопроса будут осуществляться в практике применения подобных договоров.

Согласно ст. 3 федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г. все международные договоры России подразделяются в зависимости от того, от чьего имени они заключаются на межгосударственные договоры, межправительственные и межведомственные договоры. Ясно, что это различие в характере международных договоров, сказывается на их месте в российской правовой системе. В самом деле, согласно ст. 30 федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г. вступившие в силу для России международные договоры, решения о согласии на обязательность которых для российской Федерации приняты в форме федерального закона, подлежат официальному опубликованию по представлению МИД РФ в Собрании законодательства РФ. Вступившие в силу для России международные договоры (за исключением договоров межведомственного характера) официально опубликовываются по представлению МИД РФ также в Бюллетене международных договоров. Международные договоры РФ межведомственного характера опубликовываются по решению федеральных органов исполнительной власти от имени которых заключены такие договоры, в официальных изданиях этих органов.

Кроме того, по нашему мнению положение ч. 4 ст. 15 Конституции РФ о приоритете применения норм международного договора РФ, в случае их расхождения с нормами российского закона будет применяться только в отношении тех договоров, решение о согласии России на обязательность которых принимается в форме федерального закона (ст. 15, 20 и 21 федерального закона «О международных договорах Российской, Федерации» 1995 г.).

Если же обратиться к тексту Конституции РФ, то мы увидим в каких случаях она призывает учитывать требования международных договоров. Этих случаев немного, но по-видимому они имеют важное значение для выполнения международных обязательств нашего государства. Так, Конституция РФ признает право российских граждан иметь гражданство иностранного государства в соответствии с международным договором (ч. 1 ст. 62), который может предусматривать освобождение его от обязанностей, вытекающих из российского гражданства (ч. 2 ст. 62). Международный договор РФ может устанавливать случаи ограничения прав и обязанностей иностранных граждан и лиц без гражданства по сравнению с правами и обязанностями граждан России (ч. 3 ст. 62), хотя Конституция РФ в качестве общего принципа признает равенство прав и обязанностей граждан России и иностранцев. Конституция признает право каждого в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты (ч. 3 ст. 46). Наконец, выдача лиц, обвиняемых в совершении преступления, а также передача осужденных для отбывания наказания в

других государствах осуществляется на основе международного договора (ст. 63).

Наконец, один раз Конституция РФ упоминает о нормах международного права. Так, она предписывает государству руководствоваться нормами международного права при осуществлении юрисдикции на континентальном шельфе и в исключительной экономической зоне (ч. 2 ст. 67). Позиция Конституции РФ в этом вопросе понятна, если помнить, что при решении указанных вопросов Россия может применять не только нормы общего международного права, но также вправе учитывать местные и региональные договорные и обычно-правовые нормы.

Подытоживая, можно заключить, что Конституция РФ не ограничилась включением общего положения о соотношении российского и международного права, а предусмотрела наиболее важные случаи применения в России положений общепризнанных принципов и норм, а также иных норм международного права и международных договоров Российской Федерации.

Следует также заметить, что столь пристальное внимание Конституции РФ к вопросам международного права далеко не случайно. Реализация ее положений в законодательстве России привела к тому, что в нем в настоящее время не только имплементированы важнейшие международно-правовые обязательства страны, но и сформировался целый комплекс норм, которые условно можно определить как право международных отношений Российской Федерации. Не останавливаясь подробно на содержательной стороне этого законодательного комплекса, что заслуживает самостоятельного научного исследования, отметим, что с точки зрения преподавания международного права в высшей школе России этот феномен заслуживает особого внимания. Нам представляется, что в вузах, реализующих специальность или направление по юриспруденции, которые не ставят целью специальную подготовку юристов-международников целесообразно ввести спецкурс «Право международных отношений Российской Федерации». Кратко его содержание можно представить в виде следующих разделов: 1) Конституция РФ и становление законодательства о международных отношениях РФ; 2) Разделение властей в сфере внешних сношений РФ; 3) Полномочия федерации в сфере внешних сношений;

4) Полномочия субъектов Российской Федерации в сфере внешних сношений;

5) Применение общепризнанных принципов и норм в РФ; 6) Применение международных договоров в РФ.

ЛИТЕРАТУРА

1 .БуткевичВ.Г. Советское право и международный договор. - Киев, 1977. С. 17.

2. Талалаев А. Н. Соотношение международного и внутригосударственного права и Конституция Российской Федерации // Московский журнал международного права. 1994. № 4; Усенко Е.Т. Соотношение и взаимодействие международного и национального права и российская конституция // Московский журнал международного права. 1995. № 2; Лукашук ИИ. Конституция России и международное право // Московский журнал международного права. 1995. №2; Даншенко Г.М. Применение международного права во внутренней правовой системе России: практика Конституционного суда // Государство и право. 1995. № 11; Гинзбурге Дж. Соотношение международного и внутреннего права в СССР и в России // Государ-ство и право. 1994. № 3.

3. Лукашук ИИ. Конституции государств и международное право. - М., 1998; Марочкин С.Ю. Действие норм международного права в правовой системе Российской Федерации. - Тюмень, 1998; Бирюков П.Н. Нормы международного уголов-но-процессуального права в правовой системе Российской Федерации. -Воронеж, 2000.

4. Нашсименту Ж.К. Влияние международного права на трансформацию политической системы в ЮАР. - М., 1998; Терешкова В.В. Применение норм международного права в судебной системе Российской Федерации. - Казань, 1998; Кана-

шевский В.А. Международные договоры РФ и акты гражданского законодательства соотношение и взаимодействие разносистемных источников. - Казань, 2000; Бирюков П.Н. Международное уголовно-процессуальное право и правовая система Российской Федерации теоретические проблемы. - Казань, 2001; Аддису Г.А. Соотношение международного и внутригосударственного права (на примере Эфиопии). - М., 2002; Ключников Ю.В. Международно-правовые проблемы установления пределов действия национальных правовых норм. - М., 2002.

5. Хлестов ОН. Международное право и Россия // Московский журнал международного права. 1994. №4. С. 55.

6. Конституция Российской Федерации. - М., 2000. С. 7.

7. Королев М.А. Наднациональность с точки зрения международного права Московский журнал международного права -1997 -№2 -С 3-18

8. Шибаева Е.А. К вопросу наднациональности межправительственных организаций универсального характера // Московский журнал международного права. 1992. № 4. С. 81-93; Фещенко А.С. Явление наднациональности в деятельности международных организаций // Советский ежегодник международного права, 1987. - М., 1988. С. 159-171; Schermers H.G. International institutional law. - Rockville, 1980. P. 27-33; Buergenihal Th., MaierN.G. Public international law. - St. Paul, 1990. P. 51.

9. Косилкин С.В. Правовой статус интеграционных объединений государств-участников СНГ: Автореф. дисс... канд. юрид. наук. - М., 2003. С. 12.

THE CONSTITUTION OF THE RUSSIAN FEDERATION 1993 AND INTERNATIONAL LAW

The Department of International Law Russian Peoples’ Friendship University Miklukho-Maklaya St., 6, 119198 Moscow, Russia

The article is devoted to the interrelation of the international law and Russian law and how the Constitution of the Russian Federation 1993 deals with this problem.

Глава Конституционного суда РФ Валерий Зорькин* (см. справку в конце этого материала) возмутился (уже не в первый раз, заметим) девальвацией национального права – в противовес праву международному, прежде всего, праву США.

Конституция РФ, часть 4 статьи 15:

«Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.»

См. в совокупности, например, с п. 1 ст. 23 Федерального закона от 15.07.1995 N 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации» :

«Международный договор или часть договора до его вступления в силу могут применяться Российской Федерацией временно, если это предусмотрено в договоре или если об этом была достигнута договоренность со сторонами, подписавшими договор» .

Плюс ст. 11 и др. того же ФЗ.

А что думают о приоритете международных норм над национальным законодательством конституции других стран?

Конституция Франции:

Статья 53: Мирные договоры, торговые договоры, договоры или соглашения, относящиеся к международным организациям, договоры, касающиеся финансов государства, изменяющие положения законодательного характера, относящиеся к статусу личности, уступке, обмену или присоединению территории, могут быть ратифицированы или одобрены только на основании закона. Они вступают в силу только после ратификации или одобрения.

Статья 54: Если Конституционный совет, запрошенный Президентом Республики, Премьер-министром или председателем одной из палат, заявит, что международное обязательство содержит положение, противоречащее Конституции, то разрешение на его ратификацию или одобрение может быть дано только после пересмотра Конституции.

Статья 55: Договоры или соглашения, должным образом ратифицированные или одобренные, с момента их опубликования имеют силу, превышающую силу внутренних законов, при условии применения такого договора другой стороной.

Конституция Японии:

Статья 98: Настоящая Конституция является Верховным законом страны, и никакие законы, указы, рескрипты или другие государственные акты, противоречащие в целом или в части ее положениям, не имеют законной силы. Заключенные Японией договоры и установленные нормы международного права должны добросовестно соблюдаться.

Конституция КНР:

Статья 5 Государство поддерживает единообразие и достоинство социалистической правовой системы. Никакие законы, указы, или местные правила и инструкции не могут противоречить Конституции.

Конституция Индии:

51. Государство стремится: а) содействовать международному миру и безопасности; b) поддерживать справедливые и основанные на уважении отношения между государствами; с) поощрять уважение к международному праву и договорным обязательствам в отношениях между организованными народами и d) способствовать урегулированию международных споров путем арбитража.

Конституция Бразилии:

Статья 5. Параграф 3. Международные договоры и конвенции по правам человека, которые были утверждены в каждой палате Конгресса, в два тура, тремя пятыми голосов его членов, должны быть эквивалентны поправкам к Конституции (пункт введен Конституционной поправкой № 45 от 2004 года).

Конституция Испании:

Статья 95. Заключение международного договора, содержащего положения, противоречащие Конституции, требует предварительного пересмотра Конституции. Правительство или любая из Палат могут обратиться к Конституционному Суду с тем, чтобы получить от него заключение о том, имеется или нет такое противоречие.

Конституция СССР 1977 г.:

Статья 29. Отношения СССР с другими государствами строятся на основе соблюдения принципов суверенного равенства; взаимного отказа от применения силы или угрозы силой; нерушимости границ; территориальной целостности государств; мирного урегулирования споров; невмешательства во внутренние дела; уважения прав человека и основных свобод; равноправия и права народов распоряжаться своей судьбой; сотрудничества между государствами; добросовестного выполнения обязательств, вытекающих из общепризнанных принципов и норм международного права, из заключенных СССР международных договоров.

А теперь самое интересное: США и Великобритания с ее неписаной «конституцией»

Американская Конституция на момент ее принятия не содержала каких-либо критериев, позволяющих отграничить международные договоры, нормы которых имели прямое действие внутри Соединенных Штатов, от соглашений, такой силой не обладающих. Такие критерии были сформулированы позднее американскими судебными органами в рамках доктрины «самоисполнимых» договоров (doctrine of self-executing treaties ) на основе толкования соответствующих положений Конституции США.

С того времени в американской юридической практике стали признаваться различия между «самоисполнимыми» и «несамоисполнимыми» договорами. Разграничение международных договоров сегодня во многом зависит от усмотрения судебных органов Соединенных Штатов и требует в каждом конкретном случае тщательного анализа текста договора. Последний важен еще и потому, что в рамках одного и того же международного соглашения одни его положения могут быть признаны «самоисполнимыми», а другие — нет.

Кроме проблемы разграничения «самоисполнимых» и «несамоисполнимых» международных договоров американская юридическая практика постоянно сталкивается с вопросом о том, имеют ли положения международных договоров преимущество перед нормами федеральных законодательных актов США в случае возникновения противоречия между ними. Ведь формально в соответствии со ст. VI Конституции Соединенных Штатов они обладают одинаковой юридической силой.

Указанная проблема решается в США при помощи выработанного судебной практикой правила «последнего по времени акта» (last-in-time rule ), основные тезисы которого сводятся к следующему:

«Если более поздний по времени принятия договор вступает в противоречие с ранее принятым федеральным законом, то договорные положения отменяют действие соответствующего национального правового акта, но только в том случае, если нормы договора являются «самоисполнимыми». В том же случае, когда нормы международного договора «несамоисполнимы», они не будут иметь никакого преимущества до тех пор, пока Конгресс США не примет в рамках процесса имплементации договора новый федеральный законодательный акт».

Ситуация становится гораздо более сложной, когда последний по времени принятия федеральный закон вступает в противоречие с ранее принятым международным договором. В подобных случаях американская юридическая практика, как правило, исходит из того, что Конгресс США вправе отвергнуть или аннулировать внутригосударственный эффект международных обязательств США. При этом, однако, специально подчеркивается, что, хотя положения международного договора перестают обладать обязывающей силой для американских судов или административных органов, они сохраняют свою юридическую силу в международном плане.

Значительная часть международных договоров заключается вне рамок процедуры, определенной ст. II Конституции Соединенных Штатов. Количество такого рода актов, получивших наименование «исполнительные соглашения» (executive agreements ), стало стремительно увеличиваться начиная с 30-х годов XX в.

В американской юридической практике различают два вида исполнительных соглашений. Первый из них - исполнительные соглашения Конгресса (Congressional Executive Agreements ). Они представляют собой разновидность законодательных актов, принятие которых обусловливается международными обязательствами США. Второй вид исполнительных соглашений - исполнительные соглашения Президента США (Presidential Executive Agreements ), которые он, как правило, заключает без участия Конгресса или Сената в областях, определенных в американской Конституции в качестве сферы его исключительных полномочий. Следует признать, что право Президента и Конгресса США на заключение международных исполнительных соглашений вне рамок процедуры, предусмотренной ст. II американской Конституции , до сих пор остается достаточно противоречивой областью права и судебной практики.

Авторские комментарии

Общефилософский вопрос: Откуда есть пошла привычка тупо копировать каких-то там «других», а не концентрироваться на собственных интересах и способах их достижения?

Вот, например, в ходе всей этой тихой сапы по вступлению в ВТО одним из самых расхожих «аргументов» апологетов вступления был: «Большинство стран уже в ВТО, а мы что же, хуже?» Хоть мне и несколько неловко всерьез обсуждать эту нумерологическую стимуляцию палеокортекса, но всё же.

Если посмотреть на это «большинство», можно увидеть 3 четких группы:

1) «старички » во главе с США, которые, собственно, эту лавочку и открыли и в ней верховодят;
2) несколько крепких «бета-самцов» типа Китая, вошедших туда с четким пониманием своих выгод;
3) вся остальная экономическая шваль (я не про тысячелетние истории и высокие духовности, а именно про экономическую почирышность).

Насколько я понимаю, ни в первую, ни во вторую категорию мы на данный момент не попадаем.

Я специально привел норму ст. 23 ФЗ «О международных договорах» , по которой международный договор может начать действовать для РФ (но не факт, что для других сторон договора) не после ратификации (вступления в силу), а сразу после подписания . В ситуации с ВТО, если я не ошибаюсь, именно такую картинку можно наблюдать.

В Конституции РФ (ст. 3) есть такие золотые слова:

«Единственным источником власти [в т.ч. законодательной] в Российской Федерации является ее многонациональный народ.» Это всё, конечно, херня, по большому счету, но иногда срабатывает. И при определенных условиях может срабатывать гораздо чаще — т.е. более полно отражать интересы, хоть подчас и разнонаправленные, этого самого народонаселения. У которого, по крайней мере, есть возможность самому изменять эти «определенные условия».

Если же принципиально поменять подход на: «Главенствующим источником законодательной власти в РФ является мутная организация, созданная втихаря через 37-ступенчатое представительство, или велеречивая цидулька без официального перевода, подписанная некими челами с невнятными полномочиями, и т.п. » – то тут остается, действительно, только истово надеяться, что эта самая организация каким-то чудом совместит свои политические пассы с интересами отдельного несправедливо обиженного россиянина.

Допустим, у Вас есть квартира, которую Вы сдали неким нанимателям. Которые с определенного момента стали срать в обход толчка, плевать вам в суп и вообще вести себя крайне непринужденно. У Вас как бы два варианта:

1) самому навести порядок;
2) заключить договор пожизненного содержания с иждивением, переписав квартиру на некоего улыбчивого доброхота, в надежде, что он Вас, что называется, оградит.

Если Вас больше устраивает второй вариант – ну что ж, добро пожаловать в яму с «подснежниками»…

Если конкретно по ЕСПЧ: 815 решений по РФ за 11 с лишним лет – при, например, 70 466 жалоб из РФ за тот же период (13 666 жалоб только за 2009 год). И за эту призрачную чечевичную похлебку кто-то хочет отказаться от права решать свои внутренние дела самому? Это если не вдаваться в суть решений ЕСПЧ – хотя судя по тому, что лично мне попадалось, там у них в обиженных отчего-то всё сплошь сектанты, гей-активисты да ушлые желающие срубить бабла на юридической акробатике.

Да, РФ признает за ЕСПЧ право толковать бумажную основу его деятельности. И Германия, например, признает, только вот:

«В октябре 2004 года Федеральный конституционный суд Германии (ФКС), рассмотрев конституционную жалобу заявителя Гёргюлю (кстати, тоже по семейным вопросам), поданную уже после вынесения постановления ЕСПЧ, сформулировал необычно жесткую позицию в отношении мотивировки, юридической силы и исполнения в Германии постановлений ЕСПЧ.

Особое внимание ФКС уделил вопросу о том, обладает ли постановление Европейского суда по правам человека такой юридической силой, которая отменяла бы окончательные и вступившие в законную силу постановления германских судов.

Согласно правовой позиции ФКС, «основной закон имеет целью интеграцию Германии в правовое сообщество мирных свободных государств, но он не предусматривает отказа от суверенитета, закрепленного прежде всего в германской Конституции. Следовательно, не противоречит цели приверженности международному праву, если законодатель, в порядке исключения, не соблюдает право международных договоров при условии, что это является единственно возможным способом избежать нарушения основополагающих конституционных принципов».

Вот со следующим абзацем В. Зорькина я, например, согласен:

«Анализируя работы «ястребов» глобализации, таких как Жак Аттали, вчитываясь в их категорические требования, касающиеся необходимости мирового правительства и парламента, мировых сил безопасности и наднациональной судебной системы, невольно спрашиваешь себя: откуда такое упорство в условиях, когда все существующие наднациональные системы себя скомпрометировали? Мировой банк и Международный валютный фонд не только не смогли упредить финансовый кризис, но своими неадекватными (или нетранспарентными?) действиями во многом способствовали тому, что кризисные явления развернулись во всю мощь. Даже столь консервативная организация, как ООН, поставила в результате кризиса под вопрос эффективность вышеназванных наднациональных структур. А все национальные правительства мира стали выбираться из кризиса, опираясь на собственные возможности. Договариваясь и кропотливо согласуя национальные и наднациональные интересы — а не отменяя собственные суверенитеты и обязательства перед своими народами!»

Профессор, доктор Гертруда Люббе-Вольф , судья Федерального Конституционного суда, написала несколько лет назад статью об этом решении. В ней она чётко объясняет, почему решение Гёргюлю нельзя понимать так, как его понял Валерий Дмитриевич. А именно, что, во-первых, решение все равно поддержало ЕСПЧ и разговоры про возможный конфликт Конституции ФРГ и Конвенции — всего лишь предположения. В большинстве случаев никакого конфликта быть не может, потому что суды ФРГ обязаны толковать даже и Конституцию с учетом позиций ЕСПЧ (как, кстати, и суды РФ). И что, во-вторых, конфликт возможен только в том случае, если право одного человека по ст. 8 входит в противоречие с правом другого человека по Конституции (и ст. 8 Конвенции, только в толковании германских судов), а не с публичным порядком, культурными особенностями страны и тому подобным. Именно такой конфликт имел место в деле Гёргюлю, где заявитель-биологический отец, узнавший спустя годы, что у него есть ребенок, которого бросила мать и который был передан в приемную семью, пытается получить ребенка обратно — то есть права отца по ст. 8 конфликтуют с правами приемных родителей по ст. 8, да и ребенка по той же статье.

Статья, кстати, написана по материалам выступления этой судьи на конференции в по имплементации решений ЕСПЧ в Москве, организованной как раз Конституционным Судом в 2005 году. Так что Валерий Дмитриевич [Зорькин] должен быть в курсе позиции Федерального Конституционного Суда ФРГ по данному вопросу.

Нельзя сказать, что Валерий Дмитриевич первый, кому пришла в голову мысль цензурировать решения ЕСПЧ — это делает Великобритания. Только делает она это в связи с тем, что международное право не входит в правовую систему Великобритании. А Россия, к сожалению или к счастью, международное право в свою правовую систему включила — что прямо сказано в п. 4 ст. 15 Конституции . Хотите стать более «неуступчивыми» — меняйте Конституцию, благо не в первый раз.

Жора, он же Гога, он же Георгий Иваныч, Russian Federation
Исходная публикация в Журнале i_contester от 5 мая 2012 г.

Еще по теме

Алексей Барбук. «Соотношение международного и внутригосударственного права: теоретические аспекты»

(в сокращении)

Известный итальянский юрист-международник А. Кассезе: Поскольку международное право регулирует поведение не индивидов, а государств, оно не является самодостаточной правовой системой. Государства не имеют ни души, ни способности формировать и выражать самостоятельную волю; они являются «абстрактными» структурами, действующими через индивидов… Индивиды являются субъектами национальных правовых систем, самостоятельно определяющих процедуры избрания или назначения государственных чиновников и автономно устанавливающих круг их деятельности и полномочий. В этой сфере международное право должно подчиниться (must bow) внутренним властям. …Поэтому… международное право не может функционировать без постоянной помощи, содействия и поддержки со стороны национальных правовых систем… В рамках системы государства (скажем, Великобритании) нормы другого правопорядка, такого как международное право, не могут применяться непосредственно, но могут быть только «трансформированы» в правовые нормы данной системы (т. е. в английские нормы). Пока эта трансформация не будет иметь места, международные стандарты будут просто иметь ценность «фактов»7.

Монизм - это теория о том, почему международное право необходимо применять во внутригосударственном праве, а дуализм - теория о том, почему такое применение невозможно.

Государствам на практике как раз и нужны аргументы либо «за», либо «против» непосредственного применения международного права. Поскольку споры приводят нередко к компромиссам, в результате получается эклектическое правовое регулирование, созданное на основе теорий монизма и дуализма, но не укладывающееся ни в одну из этих концепций.

Например, в Великобритании , известной своим традиционно дуалистическим подходом к международным договорам, которые не имеют в английском праве прямого действия, нормы общего международного права рассматриваются в монистическом ключе как часть common law, т. е. часть права страны, и применяются судами непосредственно.

В Германии , где Конституцией признается приоритет и непосредственное действие норм международного обычного права, международные договоры, как общее правило, не могут применяться автоматически без специальной внутригосударственной санкции. В Чехии признается приоритет и непосредственное действие лишь международных договоров, касающихся защиты прав человека.

Профессор Е. Т. Усенко пишет:

Международное право может весьма позитивно воздействовать на развитие национального права и национальную государственность, если это воздействие осуществляется через и при посредстве самого национального права. Но международное право (его «стандарты») может использоваться и как идеологическое средство расшатывания, и даже разрушения государственно-правовой системы страны, чему новейшая история, в том числе история нашей страны, дает убедительные примеры.

Чем более государство вовлечено в систему международных отношений, тем больше оно зависит от международного сообщества, тем более становится открытой правовая система данного государства для непосредственного действия международного права и тем больше вероятность того, что данное государство признает приоритет международного права. В связи с этим государства, которые ориентируют свою экономику на мировой рынок и имеют незначительный стратегический вес либо испытывают острый недостаток в инвестициях, тщательно согласуют свое национальное законодательство с международным правом или признают приоритет международного права и допускают его непосредственное действие во внутригосударственной сфере, чтобы вызвать к себе доверие и получить защиту мирового сообщества. Иначе дело обстоит со сверхдержавами. … отношение таких стран к международному праву как к праву, которое игнорировать нельзя, но и полностью подчиняться которому и ориентировать на которое свои национальные правовые системы также не стоит. … В большинстве правовых школ США международное право имеет второстепенное значение, если вообще и преподается. … в Великобритании Европейская конвенция о правах человека в отличие от большинства государств - членов Совета Европы не является прямо инкорпорированной в национальное право. Британский судья не имеет компетенции применять международное право, когда оно не соответствует национальному праву. Таким образом, хотя Великобритания и должна выполнять Конвенцию и следить за тем, чтобы ее право соответствовало Конвенции, британский судья ничего не может сделать с Конвенцией. Люди, которые полагают, что имеет место нарушение Конвенции, должны обращаться в Страсбург.

Следует учитывать, что международное право не требует признания на внутригосударственном уровне своего примата и непосредственного действия. Выбор способа имплементации международных обязательств остается прерогативой государств. Международное право преимущественно является консенсуальным, а не императивным. Государство может уклониться от выполнения своего международного обязательства, когда это невыгодно для него, и погасить свою ответственность, предоставив компенсацию за совершенное правонарушение. Это, правда, не относится к нормам jus cogens .

Объективно примат международного права невозможно обосновать ссылкой на то, что международное право качественно лучше внутригосударственного . Напротив, сторонники критической правовой школы (Д. Кеннеди, М. Коскенниеми) приведут немало примеров того, как современное международное право до сих пор остается слишком консервативным и «колониальным», отражающим прежде всего интересы истэблишмента наиболее могущественных держав, старого клуба «цивилизованных наций». Политики развивающихся государств могут критически отметить экспансию, навязывание западных стандартов через международное право и подчеркнуть относительный характер самих принципов современного международного права.

Как показывает практика, признание примата международного права даже на конституционном уровне не обеспечивается во всех случаях. Государственные юристы находят всевозможные доктрины, чтобы уклониться от применения международного права в щекотливых для государства ситуациях . А иногда международно-правовое регулирование объективно не в состоянии предоставить достойную замену противоречащим ему внутригосударственным правовым институтам.

Было интересно через столько лет увидеть реальный интерес к вопросу.

На мой взгляд, важно не то, что выше: международное или внутригосударственное право. Важно, чтобы применение их обоих не создавало неприятностей для нас (простых смертных). А какие это неприятности? Популярным языком их можно свести к формуле: «обещают, а когда надо, не дают».

Объективно международное и внутригосударственное право не лучше, и не хуже друг друга . У них просто разные функции, процентов эдак на 80-90%.

Но есть злосчастные 10-20%, где эти системы пересекаются, «обещают одновременно» (право прав человека, гуманитарное право, международное частное право в части договорного регулирования, морское право, экологическое право, регулирование в рамках интеграционных образований, etc) и когда «бедным» или, наоборот, «обнаглевшим заевшимся» индивидам (будем под ними также понимать не только буржуинов, но и созданные ими юрлица — корпорации) есть интерес обратиться то к международному, то к внутригосударственному праву (в зависимости от удобства и выгоды). Но как бы им не хотелось, право принять решение остается не за ни индивидами, а за государством.

Так вот: задача состоит в том, чтобы решение было справедливым. Теоретически, проще всего, конечно, выбрать монизм или дуализм. Выбрал образец — вот и справедливое решение. Если кого-то чего-то не устраивает, оправдание заключается, что такой выбор в конституции: dura lex — и все. Но на практике, эти простые теоретические решения могут приводить к абсурдным результатам. И тут начинается юридическая софистика, направленная на достижение теоретически неоправданного, зато практически полезного решения (например, теория «самоисполнимости», как бы забавно не звучал этот термин.

Как писал Мольер, месье Журден прожил 40 лет и только в этом возрасте узнал, что все это время разговаривал прозой. Так же и американцы в начале 19 века узнали, что до этого применяли в своей системе только самоисполнимые международные договоры , зато вот давеча появились несамоисполнимые, которые применять никак неможно:)).

Вообще эти «софистические» отмазки, на первый взгляд, полезные, являются коррумпированными по сути. Они и делают закон «как дышло», обижая и обманывая простой люд, который может в сердцах спросить: «так где ж мое то право на равную оплату за равный труд без различия по полу, расе, религиозной принадлежности, еtc? Ведь прижимает же меня босс, потому что я гваделупец и незаконный гастарбайтер! Или как объяснить ветерану дедушке Ване, что обещанный соглашением СНГ бесплатный билет от Магадана до Минска — это мечта тех, кто подписывал это соглашение, а не реальность? Соглашение, видите ли, несамоисполнимое.

Что же делать? Я предлагаю использовать концепцию защиты законных ожиданий: если обещание государства (неважно — международно-правовое или внутригосударственное) создало законные ожидания у кого-либо, эти ожидания должны быть исполнены. Если они не могут быть исполнены, то должна быть выплачена компенсация потерпевшим «обнадеженным» потерпевшим индивидам либо им должно быть дано четкое объяснение, во имя каких более высоких целей обещание не было выполнено государством.

С уважением,

Алексей Барбук (Барбук Алексей Владимирович - аспирант кафедры международного права факультета международных отношений Белорусского государственного университета)

Вместо послесловия

Справка

Председатель Конституционного Суда РФ

Биография (краткая)

Родился 18 февраля 1943 , Константиновка, Октябрьский район Приморского края, в семье военнослужащего. Позже его семья переехала в Москву.

Окончил юридический факультет Московского государственного университета им.М.В. Ломоносова по специальности «правоведение» в 1964 году.

19 августа 1991 года Валерий Зорькин подписал заявление группы членов и экспертов Конституционной комиссии, в котором действия ГКЧП расценивались как антиконституционный государственный переворот.

21 июля 1994 года подписан президентом Борисом Ельциным и 23 июля опубликован действующий закон о Конституционном суде, в разработке которого принимал непосредственное участие председатель КС Валерий Зорькин . Закон стал первым федеральным конституционным законом, принятым парламентом по Конституции 1993 года. Новый закон упростил возбуждение дел по жалобам граждан о нарушении их конституционных прав и свобод.

26 февраля 1996 года Центральная избирательная комиссия зарегистрировала инициативную группу по выдвижению Валерия Зорькина на пост Президента России. Однако он отказался баллотироваться в президенты . В заявлении от 28 февраля он отметил, что «данное выдвижение препятствует объединению конструктивных сил и не отвечает требованиям момента».

6 апреля 2007 года в интервью «Российской газете» Председатель КС призвал к «информационной революции» в правовой системе. «Налицо рост правосознания россиян, а с другой, нередко качество законов и их применение не выдерживают международной судебной оценки… Законы и другие нормативные акты часто доходят с запозданием – и до населения, и до правоприменителей. Главный путь исправления ситуации – информационная революция в интересах всей нашей правоприменительной системы «, – сказал Зорькин.

29 декабря 1992 года Зорькин стал первым лауреатом премии «Национальное согласие» , учрежденной редакцией газеты «Комсомольская правда» и неправительственным комитетом «Национальное согласие» ‑ «за гражданский поступок, совершенный им 9 ‑10 декабря 1992 года».

Награды

Орден «За заслуги перед Отечеством» II степени (19 октября 2011 года) - за большой вклад в укрепление конституционных основ российской государственности и развитие конституционного правосудия.
Орден «Преподобного Сергия Радонежского» II степени (21 октября 2008 года) - за труды на благо Отечества.
Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени (18 февраля 2008 года) - за большой вклад в развитие конституционного правосудия в Российской Федерации и многолетнюю плодотворную деятельность.
Заслуженный юрист Российской Федерации (23 марта 2000 года) - за заслуги в укреплении законности и многолетнюю добросовестную работу.
Почётная грамота Президента Российской Федерации (12 декабря 2008 года) - за активное участие в подготовке проекта Конституции Российской Федерации и большой вклад в развитие демократических основ Российской Федерации.
Медаль Столыпина П. А. I степени (Правительство Российской Федерации, 28 января 2013 года) - за заслуги в становлении и развитии конституционного правосудия и многолетнюю плодотворную государственную деятельность. АНАЛОГИЧНЫЕ МАТЕРИАЛЫ (ПО МЕТКАМ):

Конституционное право - основа правовой системы государства. Его нормы обладают высшей юридической силой в системе, приматом в отношении всех остальных норм. Право государства на определение правовой системы реализуется прежде всего в его конституции. Поэтому взаимодействие международного права с конституционным не может не иметь своих особенностей.

Конституции прошлого были интровертными, целиком посвященными функционированию государства и права внутри страны. Государственная власть во внешней политике рассматривалась как совершенно отличная от власти внутри страны. Поэтому она практически не регулировалась конституционным правом и была монополизирована исполнительной властью. Усиление роли международных отношений и их влияния на внутреннюю жизнь государств привело к тому, что в конституциях стало уделяться больше внимания внешней политике и международному праву. То есть происходит конституционализация внешней политики. Право все более основательно определяет порядок ее осуществления, ее цели и принципы, включая отношение к международному праву. Внешняя политика становится особой сферой действия конституционного права.

Тем не менее и сегодня внешняя политика государств лишена надежного правового регулирования. Исполнительная власть предпочитает не связывать себе руки законами. Сами законы конструируются так, чтобы оставить правительству широкую свободу выбора. Юристы говорят о «разреженной законности» в этой области.

Конституционные положения о внешней политике в конечном счете определяются характером политико-правовой системы государства. Отношение государства к международному праву зависит от этой системы, от его истории и традиций, уровня культурного развития. Растущее влияние на развитие государства и общества оказывают международные факторы. Уровень этого влияния зависит от степени вовлеченности государства в международные отношения, от их значения для жизни общества.

Закрепляя свободу выбора государством своей правовой системы, международное право устанавливает все более четкие границы этой свободы в условиях растущей взаимозависимости. Правовая система должна обеспечивать соблюдение норм международного права, строиться таким образом, чтобы обеспечить взаимодействие с другими государствами в режиме международной законности. Эти моменты отражаются в новых конституциях.

Конституционному праву отведена главная роль в определении взаимодействия внутреннего и международного права. Конституционное право определяет полномочия государственных органов на участие в создании и осуществлении международных норм. Международное право закрепляет принцип уважения к установленному конституцией порядку. Вместе с тем оно определяет, что государство не может ссылаться на конституцию для оправдания невыполнения обязательств по международному праву.

Исключение, как уже говорилось, сделано для случая явного нарушения норм особо важного значения, касающихся порядка принятия международных обязательств. Менее значительные отступления от этого порядка не могут служить основанием для признания недействительным согласия на принятие обязательства. Это положение было подтверждено Международным Судом ООН.

Конституционное право иначе решает вопрос о соотношении своих норм с международным правом. Конституция США ставит свои нормы выше договоров, что подтверждено рядом решений Верховного суда. Установление принципа равенства закона и договора дает возможность отменять ранее заключенный договор последующим законом. Это положение было распространено и на нормы общего международного права1. Оно воспроизведено и подтверждено Верховным судом в 1988 г. по делу, связанному с представительством Организации освобождения Палестины при ООН. Что же касается обычным норм, то, как мы видели, судебная практика ставит их ниже законов.

Иначе решается вопрос во многих новых конституциях. Они содержат положение о том, что заключение договора, включающего правила, противоречащие конституции, может иметь место лишь после соответствующего пересмотра конституции. Этому положению следуют и государства, в которых оно конституционно не закреплено. Конституционный совет Франции объявил, что Маастрихтский договор о Европейском союзе 1992 г. содержит положения, противоречащие Конституции страны. Поэтому до его ратификации необходимо внести в Конституцию соответствующие изменения.

Анализ практики государств обнаруживает тенденцию соблюдения следующего порядка. Конституционность подлежащих ратификации договоров выясняется на стадии подготовки закона о ратификации соответствующим комитетом парламента, т.е. предпочтение отдается профилактике коллизий. Но полной гарантии и такой порядок не дает. Противоречие может обнаружиться в ходе осуществления договора. Для решения возникающих вопросов прибегают к помощи конституционных судов. В некоторых странах отрицается сама возможность постановки вопроса о конституционности международных договоров, поскольку они относятся к иному правопорядку. В других странах установлено, что речь может идти о конституционности лишь закона о ратификации договора (Италия).

При всех условиях в случае признания договора противоречащим конституции он сохраняет свою международно-правовую обязательность для государства. Внутри же страны он становится практиче¬ски неприменимым.

Американская правовая система, как и большинство правовых систем других государств, исходит из признания примата конституции над всеми иными нормами, включая и те, что своим возникновением обязаны международному праву. В то же время это положение доводится до беспрецедентных пределов. В упоминавшейся кодификации Американского института права говорится: «Действуя в пределах своих конституционных полномочий, Президент может обладать по Конституции властью совершать такие действия, которые представляют нарушение международного права Соединенными Штатами». В этом видится одно из свидетельств того, сколь серьезные проблемы порождает признание абсолютного примата конституций над международным правом.

Конституция Японии закрепила отказ от ведения войны и декларировала, что «право на ведение государством войны не признается» (ст. 9). Заключенные Японией договоры и принятые нормы международного права должны добросовестно соблюдаться (ст. 98). Заслуживает внимания позиция японского правительства по вопросу о соотношении Конституции и международного права. По его мнению, одни договоры подчинены Конституции, а другие обладают перед ней приоритетом. К первым относятся двусторонние политические и экономические договоры; ко вторым - договоры, содержащие «принятые нормы международного права», и договоры, которые касаются «вопросов жизненно важного значения для судьбы государства, такие как акт о капитуляции или мирный договор».

Конституция Италии 1947 г. ограничилась общим положением: «Правовой порядок Италии согласуется с общепризнанными нормами международного права» (ст. 10). Тем самым установлен приоритет международных норм. Приведенное положение может пониматься как относящееся и к Конституции, которая является частью правового порядка страны.

Основной Закон ФРГ установил, что общие нормы публичного международного права являются составной частью федерального права. Они обладают приоритетом перед законами и непосредственно создают права и обязанности для проживающих на территории Федерации (ст. 25). Федеральный конституционный суд разъяснил это положение следующим образом: только общие нормы международного права без трансформационного закона непосредственно входят в немецкий правопорядок и обладают приоритетом в отношении германского внутригосударственного права, за исключением права конституционного. Конкретные договоры таким статусом не обладают1. Следует отметить большую роль Федерального конституционного суда в решении вопросов взаимодействия международного и внутреннего права. Его богатая практика в этой области представляет интерес и для других стран, в частности для их конституционных судов.

Послевоенные конституции стран Латинской Америки включили весьма ограниченные положения о международном праве. С учетом положения этих стран едва ли можно удивляться, что многие из них подчеркивают недействительность договоров, расходящихся с конституцией (например, ст. 189 Конституции Эквадора 1946 г. и ст. 46 (29) Конституции Сальвадора 1950 г.).

Новые независимые государства Африки и Азии отнеслись к общему международному праву осторожно, зачастую предпочитая ссылаться на Устав ООН, а не на международное право вообще. Общее международное право рассматривалось как произведение колониальных держав. В конституциях речь идет лишь о договорах. В большинстве случаев правовая гарантия для них не предусмотрена.

Особый интерес для изучения современных тенденций развития взаимодействия международного и внутреннего права, естественно, представляют новейшие конституции. Обратимся к Конституции Королевства Нидерландов, в которую регулярно вносятся поправки, имеющие отношение к международному праву. Конституционное право всегда придерживалось принципа абсолютного верховенства основного закона. Противоречие международного договора конституции делало его неприменимым. Подобный принцип становился все менее совместимым с развивающимся международным правопорядком. Конституция Нидерландов отступила от этого принципа. «В интересах, требуемых развитием международного правопорядка, договор может содержать отступление от положений Конституции» (ст. 63). В таком случае закон об одобрении договора принимается палатами Генеральных штатов большинством не менее двух третей поданных голосов.

К приведенному положению близко по сути положение, содержащееся в растущем числе конституций, о том, что принятие расходящегося с основным законом договора требует предварительного внесения изменений в этот закон. Согласно Конституции Нидерландов, договоры считаются непосредственно действующим правом (ст. 91 и 93) и обладают приоритетом перед внутренним правом (ст. 66). Конституция по-прежнему обходит молчанием обычные нормы международного права. Судебная практика исходит из того, что такие нормы также могут быть частью правовой системы страны, но, как правило, не отменяют ее писаное право.

Обосновать подобное положение трудно. Непонятно, почему императивные нормы международного права обладают в правовой системе страны более низким статусом, чем договоры? Нечто подобное имеет место и в других странах. Объяснение видится в том, что общее международное право рассматривается как относящееся только к межгосударственным отношениям и потому не вступающее в конфликт с внутренним правом. Между тем современное общее, обычное право содержит все больше норм, имеющих прямое отношение к внутреннему праву. Достаточно напомнить об общепризнанных принципах и нормах о правах человека, которые обязательны для всех государств независимо от их участия в договорах о правах человека.

Серьезной новеллой является положение Конституции Нидерландов и ряда других государств о возможности передачи полномочий государства международным организациям (ст. 92 Конституции Нидерландов, ст. 24 Основного Закона ФРГ, п. 1 разд. 20 Конституции Дании, § 93 Конституции Норвегии).

Отмеченные тенденции в развитии конституционного права нашли отражение и в новых конституциях стран Центральной и Восточной Европы. Большинство из них включают международные договоры в право страны. Примерно семью из них за договорами признается более высокая юридическая сила, чем у законов. Три конституции признают такой статус только за договорами о правах человека.

В качестве примера можно взять самую новую конституцию - Конституцию Польской Республики 1997 г.3 Состояние войны может быть объявлено исключительно в случае нападения на польскую территорию либо если из международных договоров вытекает обязательство совместной обороны от агрессии [ст. 116 (2)]. Как видим, принцип неприменения силы становится общим принципом международного права и конституционного права демократических государств. Ратифицированные договоры являются частью правопорядка страны и применяются непосредственно [ст. 91 (1)]. Статус норм общего международного права не определен.

Общие тенденции нашли отражение и в конституциях государств, образовавшихся на постсоветском пространстве. В целом они отвечают конституционным стандартам членов международного сообщества. Связь с этим сообществом в некоторых из них прямо отмечается. Народ России принял Конституцию, «сознавая себя частью мирового сообщества». Аналогичное положение содержит Конституция Казахстана. Конституции содержат положения о международном праве, а некоторые и о внешней политике, о ее принципах, в частности об отказе от агрессивных войн. В Конституции Узбекистана говорится, что внешняя политика исходит из общепризнанных принципов и норм международного права, наиболее важные из них перечислены (ст. 17). Аналогичные положения содержит и Конституция Туркменистана (ст. 6). Представляется, что в этом отношении они следовали примеру последней Конституции СССР. Конституция Грузии заимствовала итальянскую формулу: «Законодательство Грузии соответствует общепризнанным принципам и нормам международного права» [ст. 6 (2)].

Другие конституции достигают той же цели иным путем. Они включают принципы международного права в право страны и тем самым делают их обязательными для всех органов государства, включая и те, которые осуществляют внешнюю политику.

Ряд конституций придают особый статус международным принципам и нормам о правах человека. Наиболее высокий статус придан им Конституцией Грузии. Они занимают самое высокое положение в правовой системе страны - ни народ, ни государство не могут их ограничить. «Грузия признает и соблюдает общепризнанные права и свободы человека как непреходящие и высшие человеческие ценности. При осуществлении власти народ и государство ограничены этими правами и свободами как непосредственно действующим правом» (ст. 7). Некоторые конституции, например украинская, не связывают права человека с международным правом.

Некоторые конституции, как Конституция Украины [ст. 9 (2)], предусматривают возможность заключения расходящихся с ними договоров при условии предварительного внесения в основной закон соответствующих изменений1. Ряд конституций предусматривает учреждение конституционных судов, в компетенцию которых входит также решение вопросов о соответствии заключаемых договоров конституции. Наконец, новым конституциям известно и положение о возможности передачи государством осуществления части своих полномочий международным организациям (ст. 79 Конституции РФ).

Из сказанного видно, что новые конституции, принятые на постсоветском пространстве, отражают общие тенденции развития конституционного права относительно регулирования взаимодействия международного и внутреннего права. И это тем более знаменательно, что большинство конституций нацелено на обеспечение обретенного суверенитета.

Помимо конституций существуют также конституционные, органические законы. Не исключена возможность их коллизии с договорами. В отличие от внутреннего права международное право не выделяет такие законы в особую категорию. Не решен этот вопрос и во внутреннем праве. Отсутствует соответствующая практика. Нет единства мнений и в литературе. Во Франции, например, где установлен приоритет договоров перед законами, одни юристы полагают, что конституционные законы преобладают над договорами, другие это отрицают.

Изредка встречаются случаи, когда при международном урегулировании конфликта в государстве международный акт содержит основные положения конституции. Примером может служить договор Республики Кипр с Великобританией, Турцией и Грецией 1960 г., гарантировавший основные положения Конституции Кипра.

Отметим особенности соотношения права Европейского союза с конституциями государств-членов. Договорного урегулирования вопрос не получил. Однако Суд Союза и высшие суды государств-членов определили, что конституционное право не исключается из общего правила о приоритете права Союза, разумеется, лишь в вопросах, относящихся к его компетенции.

1 вариант:

В правовой доктрине применительно к трактовке соотношения международного и внутригосударственного права существуют две основные теории - монистическая и дуалистическая. Согласно монистической теории, международное и внутреннее право - части общей единой системы права. Суть дуалистической теории: международное и внутригосударственное право - две различные самостоятельные правовые системы права, не подчиненные одна другой. Признается различие в субъектах, методах нормотворчества, формах существования правовых норм, правоприменительной практикой. Для того чтобы норма международного права приобрела юридическую силу на территории государства, она должна быть трансформирована в национальный правовой акт. Генеральная трансформация заключается в установлении государством в своем внутреннем законодательстве общей нормы, придающей международно-правовым нормам силу внутригосударственного действия. Специальная трансформация заключайся в придании государством конкретным нормам международного права силы внутригосударственного действия путем их воспроизведения в законе текстуально.

Признавая самостоятельность двух правовых систем, нельзя отрывать одну систему от другой, возводить между ними «китайскую стену», необходимо признать их взаимодействие. Термин взаимодействие в данном случае обозначает такую форму взаимоотношений, при которой каждая из систем не заменяет, не подменяет и не поглощает другую, не имеет характера господства и подчинения, а способствует функционированию каждой. Связь между международным и внутригосударственным правом характеризуется координацией, взаимосогласованностью, взаимодополнимостью.

Так, например, Венская конвенция о праве международного договора 1969 г. - основной международно-правовой документ, который регулирует порядок заключения, действия и приостановления действия международных договоров - уделяет большое внимание вопросам взаимозависимости международного и внутригосударственного права. Без одновременного соблюдения существенных норм обоих правопорядков заключить действительный международный договор или приостановить его действие невозможно. Более того, согласно Венской конвенции, исключительно внутригосударственным правом регулируется порядок признания юридической силы любого международного договора, в частности, его ратификации. Равно также регулируется порядок выхода из него одной из сторон (денонсации).

Международное право основано на уважении суверенности национальных правовых систем, призвано защищать их от вмешательства извне, создавать благоприятные внешние условия для их функционирования. В резолюции Института международного права, принятой в 1993 г., говорится, что в принципе именно правовая система каждого государства определяет наиболее подходящие пути и средства обеспечения того, чтобы международное право применялось на национальном уровне. Совершенно естественно, что государства мира в различных формах выражают форму взаимодействия внутригосударственного и международного права.

Так, Конституция США (ст. 6) гласит: все договоры, которые заключены или будут заключены Соединенными Штатами, являются высшими законами страны, судьи каждого штата обязаны к их исполнению, хотя бы в Конституции и законах отдельных штатов встречались противоречащие постановления.

Конституция Австрии (ст. 9) подчеркивает, что общепризнанные нормы международного права действуют в качестве составной части федерального права.

В Германии (согласно ст. 25 Основного закона) общепризнанные нормы международного права являются составной частью федерального права. Они имеют преимущества перед законами и порождают права и обязанности непосредственно для лиц, проживающих на территории Федерации.

Согласно Конституции Испании международные договоры, заключенные в соответствии с установленными требованиями, становятся после их публикации в Испании составной частью внутреннего законодательства. Их положения могут быть отменены, изменены или приостановлены только в порядке, установленном в самих договорах или в соответствии с общепризнанными нормами международного права.

Конституция Французской Республики (ст. 52) гласит: «договоры или соглашения, должным образом ратифицированные или одобренные, с момента опубликования имеют силу, превышающую силу внутреннего закона». Согласно ст. 54. международное обязательство, которое содержит положение, противоречащее Конституции, ратифицируется или одобряется после пересмотра Конституции.

Глава 55 Конституции Украины (ст. 9) провозглашает международные договоры частью национального законодательства. Заключение договоров, противоречащих Конституции Украины, возможно только после внесения изменений в Конституцию.

Весьма своеобразна практика применения норм международного права в Великобритании. Английский судья прежде чем применить принцип или норму международного права, исследует, инкорпорированы ли они в английское право. Если да, то применяет. Если нет - то продолжает исследование: не изъявила ли Корона в какой-либо форме согласие на его применение, и лишь при положительном ответе «да» притом что он не противоречит английскому праву, применит этот принцип или нормы, положив начало их инкорпорации.

Отличительной чертой принятой в 1993 г. Конституции Российской Федерации является то, что она включила определенные, наиболее значимые компоненты международного права в национальную правовую систему.

Приведенные примеры демонстрируют, что, в целом признавая приоритетность норм международного права, конституции большинства стран мира включают их либо в свои правовые системы, либо в систему законодательства, что определяет их различное положение. Одни конституции включают в свои правовые системы только международные договоры, участниками которых они являются. Другие идут дальше и наряду с договорами включают в национальные правовые системы общепризнанные принципы и нормы международного права.

В СССР на протяжении продолжительного периода международное право рассматривалось как право, содержащее положения, сформировавшееся под влиянием западных государств и соответственно не отвечающее интересам Советского Союза. Согласно утвердившейся с середины 50-х годов доктрине, СССР в своей внешнеполитической деятельности руководствовался «советским международным правом», как правом миролюбивым, свободным и независимым. Примат международного права над внутригосударственным отрицался. Что касается соотношения между нормой международного договора, в котором участвовал СССР, то до определенного времени считалось, что норма законодательства СССР имеет приоритет перед нормой международного договора. Но постепенно Советское государство пересматривало свое отношение к международному праву. Коренной переворот произошел в 1961 г., когда СССР признал приоритет нормы международного договора над нормой внутреннего права. Это нашло отражение в ст. 129 Основ гражданского кодекса Союза СССР и союзных республик. Следующим шагом позитивного развития отношения СССР к международному праву стала Конституция СССР 1977 г. В ст. 29 было указано, что отношения СССР с другими государствами строятся на основе соблюдения принципов международного права, а также выполнения обязательств, вытекающих из общепризнанных принципов и норм международного права, из заключенных СССР международных договоров.

Отличительной чертой принятой в 1993 г. Конституции Российской Федерации является то, что она определила четкую связь между международным правом и национальной правовой системой. Статья 15 (п. 4) Конституции Российской Федерации гласит: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы». Как видим, принципы и нормы международного права включены не в систему российского права, а в правовую систему, т. е. в более широкую правовую категорию, включающую не только систему права и правовые нормы, но и целый ряд других компонентов. Все они - правовая норма, правовое отношение, правовая идея? представляют собой «три кита», на которых выстраивается правовая, т. е. нормативно-регулятивная система, называемая правом. В правовой системе эти уровни неразрывно связаны и образуют динамическое единство. Представляется, что только на основе такого «широкого» и масштабного подхода к пониманию права и правовой системы можно в полной мере оценить сущность конституционного положения, отражающего взаимозависимость российского и международного права. Включение в российскую правовую систему компонентов международного права как нормативного характера, так и не ограничивающихся определенными нормативными рамками, отражающих интернациональную общественную практику, стремление народов к справедливому миропорядку, укрепляет ее демократические основы.

Конституция Российской Федерации отразила универсальный процесс сближения конституционного и международного права. Следовательно, все предложенные в ней новеллы могут быть по достоинству оценены лишь на основе широкого взаимодействия как общей теории права, так и теории международного права как особой системы права. Необходимо учитывать, что составляющие международное право принципы и нормы выражают собой коллективную волю многих государств и основаны на презумпции их выполнения.

2 вариант:

Как известно, Конституция РФ имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской федерации. Часть 2 п.1 ст.5 Конституции РФ предусматривает, что "законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской федерации не должны противоречить Конституции РФ". Буквальное толкование данного положения может нас привести к выводу, что конституционные нормы имеют приоритет исключительно над внутригосударственными актами, принятыми Российской Федерацией в процессе правотворчества, и не обладают верховенством над общепризнанными нормами международного права и международными договорами РФ. Однако, как справедливо отмечается в Комментарии к Конституции РФ, "указанное положение (ч.2, п.1, ст.15) лишь конкретизирует довод о высшей юридической силе Конституции РФ". Иными словами, высшая юридическая сила Конституций РФ распространяется не только на все внутригосударственные нормативные акты, включая законы, но и на нормы общего и договорного международного права, ставшие частью правовой системы России. Таким образом, Конституция РФ в рамках правовой системы обладает высшей юридической силой по отношению ко всем внутригосударственным нормативным актам и нормам, предусмотренным общим международным правом.

а) непосредственным действием прав и свобод человека;

б) права и свободы человека и гражданина, являясь непосредственно действующими, определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления, обеспечиваются правосудием.

Как было выше отмечено, пункт 1 ст.15 Конституции РФ, закрепляющий за положениями Конституции высшую юридическую силу, находится в Главе I Конституции, именуемой "Основы конституционного строя." Согласно п.3 ст.55 Конституции РФ "права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в Целях защиты Основ конституционного строя. Таким образом, буквальное и логическое толкование соответствующих норм Конституции РФ позволяет нам прийти к выводу, что права и свободы Человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом, Даже если их нормативное содержание определяется общепризнанными принципами и нормами международного права.

Уже в силу этого положения общепризнанные нормы международного права, регулирующие права человека, не могут обладать особым статусом в сравнении с иными общепризнанными нормами и принципами международного права и иметь юридическую силу не меньшую, чем конституция. Однако необходимо отметить, что если общепризнанные стандарты прав и свобод человека находят свое закрепление в ратифицированном международном договоре Российской Федерации, то законодатель не вправе принимать федеральные законы, которые противоречили бы указанным стандартам. В противном случае, правоприменитель, согласно известной конституционной отсылке, обязан руководствоваться нормами, определяемыми в международных договорах. Применение общепризнанных норм международного права не должно осуществляться в отрыве от международной нормативной системы. Общие нормы о правах человека являются одной из разновидностей общепризнанных норм международного права.

Из Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, 1970 года вытекает, что "при толковании и применении изложенные выше принципы являются взаимосвязанными и каждый принцип должен рассматриваться в контексте всех других принципов".

Таким образом, согласно общему международному праву недопустимо применение какого-либо принципа международного права, если такими действиями нарушаются другие принципы Международного права. Государство при осуществлении своей деятельности не должно отдавать приоритет какому-либо одному общепризнанному принципу в ущерб остальным. Как следует из п.4 ст.15 Конституции РФ, все общепризнанные принципы и нормы международного права действуют на территории Российской Федерации непосредственно и являются обязательными для всех государственных и муниципальных органов, включая суды. Смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной, исполнительной, судебной власти должны определяться и регулироваться не только общепризнанными нормами, регулирующими права и свободы человека, но и иными общими нормами международного права, включая императивные. Данная позиция полностью соответствует современному международному праву и подтверждается судебной практикой в Российской Федерации.

В свою очередь, Конституция, фиксируя основы действия международного права в рамках правовой системы России, ясно и определенно признает высшую юридическую силу исключительно за конституционными нормами.

Таким образом, согласно Конституции РФ ч. 1 ст. 15 - общепризнанные нормы, касающиеся прав человека, также не могут иметь преимущество перед конституционными положениями. В случае возникновения коллизии между конституционными положениями и Указанными общими нормами международного права, суд согласно Конституции РФ должен отдать приоритет в применении правилам, закрепленным в Конституции. Однако, чтобы избежать появления возможных коллизий такого рода, суду было бы желательно в своей деятельности следовать доктрине "дружественного отношения к международному праву", широко признанной в судебной практике государств.

Какие принципы соотношения общих норм международного права и национального законодательства должны приниматься во внимание судами Российской Федерации? Как вытекает из ст. 38 Статута Международного Суда, международной практики, основ функционирования международной нормативной системы, обычная норма и договорная норма международного права обладают равной юридической силой, равным правовым статусом. Учитывая это обстоятельство, можно предположить, что органы государственной власти Российской Федерации при применении норм международного права должны исходить из того, что общепризнанные нормы и принципы международного права обладают таким же юридическим статусом в рамках правовой системы России, как и договорные нормы. В случае, если международно-правовой обычай будет иметь юридическую силу меньшую, чем закон, то это может привести к нарушению Российской Федерацией своих международных обязательств. К примеру, государство принимает закон, положения которого полностью соответствуют международному договору. Однако в последствии общепризнанная норма международного права отменяет договорную норму. Если общая международно-правовая норма, став частью правовой системы России согласно п. 4 ст. 15 Конституции РФ, имеет меньшую силу, чем закон, то суды будут вынуждены руководствоваться нормой закона, что не сможет не привести к нарушению Российской Федерацией своих международно-правовых обязательств, нашедших свое закрепление в общепризнанной норме международного права.

Иными словами, в случае возникновения коллизии между общепризнанной нормой и правилом, предусмотренным в законе, приоритет в применении должен быть отдан общепризнанной норме международного права.

Например, в Свердловский областной арбитражный суд рассмотрел дело по иску постоянного представительства фирмы "Пан AM Фармасьютикалз Инк." (США) к Государственной налоговой инспекции г. Екатеринбурга о недействительности предписания. В судебном заседании было установлено, что партия груза, который следовал из Венгрии, была принята на арендованный консигнационный склад отпускалась представительством фирмы в соответствии с условиями консигнационого договора. Вывод Государственной налоговой инспекции о приобретении партии товара на российской территории опровергается. Арбитражный суд признал предписание недействительным, поскольку налоговая инспекция руководствовалась только российским налоговым законодательством согласно которому плательщиками налога являются иностранные фирмы, осуществляющие предпринимательскую деятельность в России через постоянные представительства (п.3 ст.1 Закона РФ "О налоге на прибыль"). Налоговая инспекция не выяснила обстоятельства, предусмотренные п.1"б" Протокола к Договору между РФ и США об избежании двойного налогообложения в отношении доходов и капитала 1992 года. Это говорит о том, что иногда для вынесения решения суд должен провести комплексный анализ международно-правовых документов.

Также возникает вопрос о правовой природе международных обычаев и пределах применения обычного права при разрешении споров национальными судебными органами. Данный вопрос в доктрине и практике решается по-разному.

По мнению В.В. Комарова, для применения обычной нормы суду следует установить факт признания страной конкретной обычной нормы. Кроме того, более сложным будет выяснение содержания обычая, что потребует высокой квалификации судей.Обобщение практики, позволяет утверждать, что не только Высший Арбитражный Суд РФ, но и арбитражные суды субъектов федерации используют наряду с национальным правом обычные нормы международного права для обоснования решений. Встречаются случаи, когда суды выносят свои решения не только на основе обычных норм, но и на основе мировой практики.

Применение международных торговых обычаев возможно при наличии одного из следующих условий:

· указание в договоре (сделке) на применение обычных норм;

Поскольку в практике международной торговли сформировалось достаточно много обычных правил, которые в разной степени "вписываются" в национальные правовые системы, международные организации принимают усилия к их унификации. Примером являются унифицированные правила по толкованию торговых терминов "Incoterms" (о порядке и сроках сотрудничества), применение которых получило наибольшее распространение. В обзоре практики рассмотрения споров по делам с участием иностранных лиц арбитражным судам рекомендовано применять "обычаи в сфере международной торговли, используя формулировки "Инкотермс", если стороны договорились об этом при заключении.

Должны ли платить алименты, лишенные прав родители?

Предлагаем обсудить две таких тесно переплетающихся темы, как лишение родительских прав и . Физические лица узнают про...
Где посмотреть какие налоговые вычеты были мною получены

Оформление возврата в налоговой инспекции:Заполнение 3 НДФЛ. Оформление справки 2 НДФЛ по месту работы. Сбор необходимых...
Налоговый вычет по процентам по ипотеке

Покупка недвижимости в ипотеку часто является единственным способом улучшить жилищные условия. При этом многих смущает...
Что значит приснившаяся ящерица?

К чему снится большая ящерица? Во сне это символ неуязвимости. Причем как собственной, так и неприятельской. Сонник...
Укроп толкование сонника К чему снится рвать укроп с грядки

Описание страницы: "К чему снится укроп" от профессионалов для людей. Приснился укроп – в скором времени будете отдыхать...
Толкование в современном соннике сна рыба в воде

В статье на тему: "рыба выпрыгивает из воды сонник" - представлена актуальная информация по этому вопросу за 2018...

2024-03-08 00:41:14

Молоки сельди: калорийность, свойства, способы приготовления

И вред которых выражается в различных факторах, предоставленных в статье. У людей свои предпочтения во вкусах,...
2024-03-08 00:41:14

Самые точные приметы про пауков Если паук на потолке

По примете паук в доме можно узнать, что грядут добрые вести. Зачастую он символизирует благополучие в доме,...

2024-03-07 00:42:17

Что означает тату Кельтский крест?

Кельтский крест представляет собой священный , который имеет языческие корни. Выглядит он так: одинаковые лучи,...
2024-03-06 00:43:12

Электронные госзакупки: новые правила допуска участников

Регистрация пользователя в ЕИС производится в строгом соответствии с определенным порядком, утвержденным...

2024-03-06 00:43:12

Отчет 6 ндфл за 9 месяцев

Расчет по форме 6-НДФЛ за календарный год сдается не позднее 1 апреля года, следующего за отчетным....
2024-03-05 00:37:16

Толкование что обозначает мужское имя нурлан

Нурлан Сабуров – молодой казахстанский юморист, ставший популярным после того, как вошел в состав труппы...

2024-03-05 00:37:16

Общая характеристика: весы

Весы - Libra. 23 сентября - 23 октября. Седьмой . Его символ - две чаши весов. Это обозначает стремление к...
2024-03-04 00:39:16

Сонник: что означает кататься во сне на коньках?

Кататься на коньках во сне - хороший знак, предвещающий человеку активную жизнь, которая будет наполнена яркими...

2024-03-04 00:39:16
Привлекаем любовь, ищем вторую половинку Заклинание на любовь по имени, с монетой читать белая магия

Одно из самых распространенных направлений в магии - любовная магия, направленная на улучшение отношений,...
2024-03-04 00:39:16
К чему снятся племянники — толкование сна по сонникам

Сонник Миллера К чему снится Племянник, племянница во сне? Видеть во сне своего племянника – предвестие...
2024-03-03 00:38:17
Австрийская монархия Габсбургов в хvii-XVIII веках История габсбургов

Думаю, для любителей истории будет интересно прочитать краткую иллюстрированную историю одной из величайших...
2024-03-03 00:38:17
Австрийская монархия Габсбургов в хvii-XVIII веках Австрийская империя габсбургов 17 18 века

Эта история, которую никто, при всём желании, не может назвать вымышленной, относится к разряду "TOP...
2024-03-03 00:38:17
Мораль. Нормы и функции морали. Определение морали как системы ценностей, принципов и устоев Слово мораль ввел в употребление

В регуляции поведения человека, межличностных и социальных отношений играют роль многие факторы, одним из...
2024-03-02 00:42:16
Юлиан Семёнов - Семнадцать мгновений весны Мгновений весны читать

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]СЕМНАДЦАТЬ...
2024-03-23 00:35:17
Должны ли платить алименты, лишенные прав родители?

Предлагаем обсудить две таких тесно переплетающихся темы, как лишение родительских прав и . Физические лица...

2024-03-16 00:41:16

Где посмотреть какие налоговые вычеты были мною получены

Оформление возврата в налоговой инспекции:Заполнение 3 НДФЛ. Оформление справки 2 НДФЛ по месту работы. Сбор...
2024-03-16 00:41:16

Налоговый вычет по процентам по ипотеке

Покупка недвижимости в ипотеку часто является единственным способом улучшить жилищные условия. При этом многих...

Соотношение конституционных актов стран с международными договорами. Международное и конституционное право

А теперь самое интересное: США и Великобритания с ее неписаной «конституцией»

Авторские комментарии

Алексей Барбук. «Соотношение международного и внутригосударственного права: теоретические аспекты»

Вместо послесловия

Справка

Случайные статьи

Должны ли платить алименты, лишенные прав родители?

Где посмотреть какие налоговые вычеты были мною получены

Налоговый вычет по процентам по ипотеке

Что значит приснившаяся ящерица?

Укроп толкование сонника К чему снится рвать укроп с грядки

Толкование в современном соннике сна рыба в воде

Реклама

Развод

Молоки сельди: калорийность, свойства, способы приготовления

Самые точные приметы про пауков Если паук на потолке

Дети

Что означает тату Кельтский крест?

Электронные госзакупки: новые правила допуска участников

Брачный договор

Отчет 6 ндфл за 9 месяцев

Толкование что обозначает мужское имя нурлан

Алименты

Общая характеристика: весы

Сонник: что означает кататься во сне на коньках?

Новое

Привлекаем любовь, ищем вторую половинку Заклинание на любовь по имени, с монетой читать белая магия

К чему снятся племянники — толкование сна по сонникам

Австрийская монархия Габсбургов в хvii-XVIII веках История габсбургов

Австрийская монархия Габсбургов в хvii-XVIII веках Австрийская империя габсбургов 17 18 века

Мораль. Нормы и функции морали. Определение морали как системы ценностей, принципов и устоев Слово мораль ввел в употребление

Юлиан Семёнов - Семнадцать мгновений весны Мгновений весны читать

Должны ли платить алименты, лишенные прав родители?

Популярное

Где посмотреть какие налоговые вычеты были мною получены

Налоговый вычет по процентам по ипотеке